Итак, вместе с мулами, везущими поклажу, купцы гонят к реке обычно и быков, которых покупают по очень высоким ценам, так как только становится известно, что вот-вот в тех краях появятся купцы, торгующие солью, так тотчас же там цены именно на быков взлетают чуть ли не до небес, правда, приобретают они быков немного и только тех, на которых укажут сами, руководствуясь одними им известными критериями. Обычно торговцы покупают быков у одних и тех же скотоводов, и выбор их бывает очень странен, они не перебегают дорогу обычным покупателям, ибо не покупают животных, привычных к ярму и палке погонщика; быки, на которых уверенно указывают пальцами купцы, не способны тянуть повозку или плуг, а также не годятся они и для употребления их мяса в пищу, ибо оно столь жесткое, что из него невозможно приготовить вкусное рагу. Купцы же упорно хранят молчание относительно причин, заставляющих их делать такой выбор, но скотоводы на подобное положение дел не жалуются, и все остаются довольны.
Я первый проник в тайну торговцев солью, и это вполне естественно, потому что я был первым, кто, кроме них, посетил страну амазонок, разумеется, за исключением тех несчастных, что оказались в их власти в результате позорного пленения, но про них я могу сказать, что они не заслуживают нашего сострадания… Кстати, торговцы солью в самом начале, когда я только выразил робкое желание побывать в стране амазонок, приложили немало стараний для того, чтобы отговорить меня от этой затеи, стращая меня, естественно, тем, что амазонки схватят меня и превратят в раба, да к тому же подвергнут тем самым жестоким пыткам, которые торговцы расписывали в таких ярких красках и с таким великим мастерством, но я был твердо уверен в том, что ничего подобного со мной не случится. Но даже если бы со мной и произошло все то, о чем меня предупреждали торговцы, и даже если бы я знал, что так оно все и будет, мне бы это было совершенно безразлично, потому что у меня не было желания жить, потому что я утратил вкус к жизни после того, как трусливо, предательски бросил в беде своего друга Пауана и лишился своего драгоценного, своего незаменимого жилета из шерсти фландрина…
Я должен был оплатить путешествие под защитой торговцев солью, и заплатить очень дорого, ведь торговцы есть торговцы, и для них товаром является все, что можно продать за определенную цену (пусть даже им и не разрешено торговать ничем иным, кроме соли…). Да и кто бы узнал о том, что я им заплатил, что я у них купил право путешествовать вместе с ними, если подразумевалось как само собой разумеющееся то, что я никогда не вернусь из страны амазонок? К тому же разве скотоводы терзались сомнениями и испытывали угрызения совести, продавая торговцам быков, ведь всем было ясно, что торговцы покупали их с определенной целью, вероятнее всего, для перепродажи?
Итак, я узнал, что торговцы солью обычно разбивают лагерь на берегу реки и пускают быков пастись на тучных пастбищах совершенно свободно, даже не охраняя их. Жестокие амазонки никогда не нападали на купцов, ибо им было прекрасно известно, что если они хотя бы однажды сделают это, то купцы прекратят поставлять им соль, драгоценную соль, от которой они получают ни с чем не сравнимое наслаждение, соль, приводящую в восторг, повергающую в исступление… Всякий раз, когда торговцы появляются на берегу реки, чтобы совершить с амазонками торг, они убивают двух-трех быков, которых лично с великим тщанием выбирает главный среди торговцев, а затем развешивают шкуры для просушки на специальной изгороди, сооруженной из толстых ветвей каштанов. В следующий раз (а совершают купцы такие путешествия очень редко, не чаще одного раза в год) высохшие шкуры снимают, и остается их только разрезать и искусно сшить (в этом искусстве мастерицами своего дела являются жены торговцев), а потом наполнить воздухом, что тоже представляется мне делом нелегким; после чего быстро сооружают нечто вроде плота, привязывают к нему надутые бычьи шкуры и на этом своеобразном суденышке переправляются на другой берег реки сами торговцы с товаром, а мулы остаются пастись со спутанными ногами на пастбище, и там за ними приглядывают жены торговцев, которым прекрасно известно, что, если бы их мужья не доставляли амазонкам драгоценную соль, эти свирепые воительницы их бы тотчас же всех перебили, так как амазонки не любят мужчин, но все же сдерживаются и не причиняют им особого вреда хотя бы ради сводящей их с ума соли, что же касается представительниц женского пола, то здесь можно смело утверждать, что один вид женщин, отличающихся от них самих и в их глазах представляющихся существами низшими, едва ли не умственно отсталыми, повторяю, один вид женщин, не принадлежащих к их племени, мог бы привести амазонок в такую дикую ярость, что они бы их всех истребили, не ведая пощады. Вообще-то жены торговцев солью – женщины недоверчивые и ревнивые, но они безропотно соглашаются ждать мужей, отправившихся на другой берег, и вне зависимости от того, верят они или не верят рассказам своих благоверных, ни одной из них ни разу даже в голову не пришло ради призрачной и жалкой надежды развеять некие свои подозрения отправиться за реку, рискуя и своей собственной жизнью, и заработком кормильца большой семьи.