— Да иди ты в жопу! — взвизгнула она.
— Ну что ж, в жопу, так в жопу, — вздохнул я и запечатал её рот своими губами.
Марина, конечно, пыталась сопротивляться, но опыт не пропьешь. Пальчики свое дело знают.
— Я тебе сейчас железобетонный факт, доказывающий, что сексу у меня не было, предъявлю, — максимально сухим голосом выдал я, оторвавшись от маринкиных губ.
Девушка даже удивиться не успела, как я ловким движением рук приспустил её безразмерные джинсы и загнул в коленно-локтевую позу.
— Я стар, я мега стар, я супер стар, — выдал я голосом киношного злодея. — А потому, два раза без перекура не могу.
— Чего? — вывернув голову в мою сторону и скосив глаза, удивилась девушка.
— Старый, говорю, стал. Встает медленно, — хмыкнул я, освобождая от розовых трусиков оперативный простор на девичьей заднице. Удовлетворения я так и не получил и хотелось это устранить.
Член был со мной солидарен.
— Иду на сближение! Разрешите посадку. Стыкуемся, — выдал я.
— Ой, мляяя, — взвизгнула Маринка, выгнувшись дугой, когда я без всяких прелюдий доказал ей твердость своих намерений. — Не та дырка, болван.
— То-то я смотрю, нам тут не сильно рады. Ооо! Давай, родимая. Давай. Влез! — комментировал я свои действия, совершенно не обращая внимания на маринкины попытки остановить пенетрацию.
— Козёл, — возмутилась девушка, когда поняла, что настрой у меня серьезный.
Я это посчитал за комплимент и проявил активность.
— Ну, вот видишь, дорогая. Сегодня у меня еще никого не было. Мир? — предложил я подруге, медленно двигая тазом, вспоминая блаженную лыбу Светки. — Смотри, вон Большая Медведица, а вон Малая. А вон звезда падает. Смотри-смотри быстрее. Красота же, — вещал я, не прерывая процесс соития.
— Ой! Иди ты. Нет, стой! Да, жестче! Нет, нежнее! Да еби ты уже по нормальному, — завопила она.
Ну а если девушка просит, я и задвигал тазом в такт музыке. Слабая доля — назад, сильная — вперед. А когда драмер, собака сутулая, двойки в бочку заиграл, Маринка дугой выгнулась и как завоет на луну.
И тут я снова прихринел, а потом и кончил, решив про себя, что пользованием девок на природе в полнолунье нужно завязывать. А то кто этих ушастых разберет. Обратится ещё в кошкодевочку. И чего мне потом с ней делать? Рыбкой кормить и за ушком чесать? А большее мне принципы не позволяют. Я ж не зоофил какой.
— Во-во, и я про тоже, — поддакнул я пытавшейся отдышаться подруге и упал на траву. — Солнце, дай, пожалуйста, огня.
Глава 25. Ночная философия
Эй, зазноба выходи скорей на двор,
Я специально для тебя гитару припёр,
Я сыграю для тебя, на аккордах, на блатных,
Ну а коль не выйдешь ты, то получишь под дых.
“Сектор Газа”.
Напевал я, прогуливаясь под маринкиными окнами воскресным вечером.
Фест прошел на славу. Гари мы дали. И если несознательные гости, перепившись нашего самогона, сразу после захода солнца устроили в окрестностях сценической площадки массовую оргию. Да такую, что ей бы и древние греки позавидовали.
Я-то тут при чем?
Это все свежий воздух и живой звук. А меня там не было. Даже рядом не постоял. Естественно, по официальной версии.
Давеча, вроде как, даже делом подруге это доказал. И пофиг, что доказательная база встала только благодаря неимоверно приятственной на ощупь заднице и самогону. Марина, вроде как, мне даже поверила.
Если кратко пробежаться по событиям сегодняшнего дня, то фест закончился, мое здоровье тоже. Артисты и зрители массово сваливали в родные пенаты, а звукари и техработники похмелялись, разбирая аппаратуру.
Чиж свалил им помогать, а я, почесав репу, двинул к подруге.
— Маринка, выходи, — орал я на всю округу, окрыленный небольшой порцией бабкиного самогона.
Для подруги я тоже немного в шкалик накапал. Нужно же его куда-то девать было.
Спрос то на наш эликсир был бешеный. По началу.
Беда пришла откуда не ждали. Городские гости, несмотря на свой конкретно брутальный вид, оказались жутко восприимчивыми к нашему самогону. Косил он их после третьего стакана, как град — подсолнух.
Чиж мне рассказывал, что к финалу шоу без смеха лицезреть просторы в отдалении от сцены было невозможно. Голые задницы, знатно покусанные комарами, краснели по кустам то тут, то там. Пройти по ближайшим зарослям и не вляпаться в блевотку было просто невозможно.
А сколько использованных гандонов реяло над полем битвы с зеленым змием, то неведомо никому.
Были и положительные моменты. У правоохранительных органов, в лице Петровича, к нам претензий не было.
Как выяснилось позже, гостей тоже всё устроило. Каждый получил то, зачем сюда приехал. А некоторые даже больше.
Только бабуля расстроилась. Как она выразилась, осадочек у неё остался.
— И куды я стопятьдесят литров самогонки теперь дену, — сокрушалась бабуля, когда я добрым воскресным утром, и пофиг что часы пятнадцать нуль нуль показывали, соизволил продрать глаза и закинуться калориями. — Совсем измельчала молодежь. Я-то думала, не хватит. А оно вон как вышло. По три стакана и уноси готовенького, — ворчала она, заботливо накапывая мне за ужином в граник.
Тут бабке нужно отдать должное, как говорится, отнеслась с пониманием к моему новообретённому статусу местной рок-звезды и состоянию здоровья после вчерашнего и позавчерашнего. Ну а после красочной лекции в моем исполнении о жизни и приключениях дедушки Оззи, сдобренной парой видосов с концертов, вопрос о необходимости похмелиться больше не стоял.
Тем более что добра осталось, как старушка сказала, на две деревенских свадьбы хватит.
Ну а если самогонки в накат, то и о настроении для любимой девушки нужно позаботиться. Тем более что наш эликсир зарядил меня бодряком, а нутро уже требовало второй дозы и единения с противоположным полом.
— Марина, ну вылазь уже! Хорош дуться, — вопил я, настойчиво тарабаня в окошко.
Раму вынести мне не удалось. В окне промелькнул силуэт подруги и мне, то ли погрозили кулаком, то ли титьку показали.
Я не понял.
Почесав репу, я решил подождать. Уселся на завалинку и начал коптить небо. Зазноба долго ждать себя не заставила. Всего-то через полчаса вырулила. В легком сарафанчике, с прической и макияжем. Одним словом: “Вся прекрасная такая, растудыть её туды.”
О чем я ей, собственно, и сообщил. В благодарность меня даже в щёчку чмокнули и по рукам, которые в этот момент пытались проинспектировать скрытые сарафаном прелести на предмет наличия нижнего белья, вдарили.
— Успеешь ещё, — отрезала Маринка, кокетливо одергивая задравшуюся одежду.
— Сегодня до утра не получится, — вздохнул я. — Я весь день проспал. Бабка мне за это предъявила. Там забор неправленный, грядки не поены, куры не доены, козлы не выгулены. Короче, работы у меня на завтра непочатый край. И всё с рассветом начать делать нужно. А я старенький. Мне поспать хочется.
Масштаб я конечно слегка преувеличил. Нет, бабка меня озадачила, но слегка. А завтра после обеда я планировал на рыбалку с ночевкой свинтить. Надоело мне с первыми петухами ложиться. А так был шанс под благовидным предлогом нажраться печёной картошки с яйцами и от души поспать на свежем воздухе.
— Так что, погнали вечерний моцион совершать и звёздами любоваться.
— Не, я без лубриканта или презерватива, на худой конец, на звёзды больше не смотрю. У меня после прошлых просмотров задница ещё не зажила, — буркнула Марина.