11 декабря.
После спокойно проведенной ночи утром пришел пристав, осведомился от имени воеводы о здоровье посла и справился, хорошо ли он спал; позволил нам по желанию выходить в город за покупками с уговором, что нас всегда должны сопровождать солдаты, которые будут нас охранять, провожать и предупреждать о том, какие места нам не позволено осматривать. Так и сделали: они нас отстраняли от крепостей, валов, ворот, церквей и т.д.
Монастырей здесь 72[81], все из камня, каждый имеет свое название по определенному святому. Кроме того, имеется еще вне города 23 маленьких монастыря, принадлежащих этим. Главы на башнях[82] обычно покрыты деревом и железным листом; собор Святой Троицы имеет позолоченную крышу, говорят, она обошлась в 50 тысяч дукатов. Кроме этих церковных построек, все другие из дерева, даже улицы вымощены бревнами. Лавки имеют выступающие навесы, Река Пскова течет через город (и у Кремля сливается с рекой Великой); здесь я видел, как множество голых людей, выйдя из бани, бросались в реку, хотя сильно морозило.
Город лежит полумесяцем на реке: он состоит из 4—5 частей, каждая со своими стенами[83]. Это старинные высокие и прочные постройки. Гарнизон — свыше 4 тысяч человек; их начальные люди — это немцы, англичане, шотландцы, поляки, шведы и русские. Над входами в церкви и на воротах всех домов видны иконы какого-нибудь святого, и на них они, особенно при звоне колоколов, крестятся. Все духовные лица либо священники, либо монахи[84]. Первые должны быть женатыми, ибо сказано в Писании: "Священник должен быть муж одной женщины"[85]. Они изображают своих святых только на плоских картинах [иконах], ибо резные изображения святых делать запрещено[86].
Сегодня посол отправил меня к воеводе князю Федору Григорьевичу Ромодановскому, окольничьему[87], чтобы приветствовать его, справиться о здоровье и вручить ему грамоту от Их Высокомогуществ, что я и сделал. Когда мы пришли к воротам его двора, нас встретили несколько дворян и привели в большое помещение, где было много офицеров и сынов боярских[88]; нас посадили на скамью с правой стороны от нашего пристава; под ногами лежал ковер. Князь, после некоторого промедления, подошел к нам в сопровождении многих старых толстых мужчин с длинными бородами, великолепно одетых по их обычаю. Я выполнил свое поручение, поблагодарив его за честь столь торжественного приема. Князь справился о здоровье посла, а также Их Высокомогуществ, которых, как я ему сказал, мы оставили в добром здоровье, и добавил, что мы, благодаря милости Его Величества, продвинулись так далеко в его стране. Когда я сказал, что посол так спешил по столь плохим дорогам, в такое холодное время года, только из желания видеть ясные очи Его Величества, он ответил: "Верю, ибо мы его [царя] считаем святым и чтим, как Христа на земле". Он спросил, какая у нас вера, рассматривал нас с головы до ног, спросил, кто мы такие у себя дома, на эти вопросы я ответил через переводчика осторожно и понятно. Мы должны были с ним выпить прямо из его рук несколько чарок водки, налитой старшими офицерами. Так же, как нас привели сюда, так и увели обратно. Русские, знающие немецкий, были вокруг нас, чтобы подслушивать.
12 декабря.
На следующий день наш пристав, справившись о здоровье, как это здесь принято, принес свидетельство, которое ему дал посол в Нивенхёйзене о себе относительно чумы. Он хотел, чтобы посол вместо "мы, Якоб" и т.д. написал "я, Якоб", что и было сделано. В России не принято, чтобы кто-нибудь писал "мы", кроме Его Царского Величества. Эта бумага была послана вперед в Москву. Посол велел сегодня передать список продуктов, которые он ежедневно хотел бы получать.
Сегодня здесь состоялся их ежедневный базар, теперь устроенный на льду. Там в изобилии были хорошая рыба, лук, чеснок, сельдь и без счету разных других товаров; было много народа, по сравнению с нами странно одетого. Чужеземные постройки выглядели приятно. Куда бы мы ни шли, солдаты шли за нами по пятам, грубо отстраняя нас от укреплений и ворот, и это еще делалось от имени воеводы: "Только, — сказали они, — для прогулки и по необходимости Вашему Благородию разрешается бывать на улице". Издали я видел стены, высокие и узкие, по старому обычаю, пушек на них мало; на базаре стоят 2 очень большие пушки, а в других местах, кое-где — несколько меньшие. Содержать трактиры или пивные здесь считается позором для знатных, они все относятся к казне царя. Преступников водят с тяжелыми кандалами на ногах побираться. Наша гостиница охраняется одним знаменем солдат[89], которые в первом часу дня и в первом часу ночи бьют в барабан.
83
Четыре части Пскова: Кремль (Детинец), Старый город (между реками Великая и Пскова), Запсковье (на правом берегу р. Пскова) и Завеличье (на левом берегу р. Великая). Стена Кремля, огораживающая Довмонтов город, датируется 1266 г.
85
Это цитата из канонического перевода Библии на голландский язык: "Священник должен быть безупречным, одной жены мужем" (1 Тим 3:2). Ср. с каноническим русским переводом: "Но епископ должен быть непорочен, одной жены муж". Олеарий также приводит эту цитату, переводя соответствующее греческое слово не как в официальном голландском переводе (священник), а как в русском переводе: епископ.
86
С XVI в. исключение составляли резные фигуры Христа, Николая Чудотворца и Параскевы Пятницы (Христос распятый и Христос в узах — в терновом венце).
87
Окольничий — придворный чин и должность: дворянин, занимавший положение на одну ступеньку ниже, чем боярин.
88