Итак, нас привезли в предназначенный нам большой дом, в прихожую которого можно въехать в карете с шестью лошадьми, с четырьмя можно поворачиваться. Стены толщиной 6—8 футов. Стену, по-старинному отделанную деревом, украшают вместо картин оловянные тарелки: 200—300 штук едва хватает на одну комнату. Постройка грубая и бесформенная, каждое помещение имеет печь, кухня находится в передней части дома.
15 октября.
В первый день после нашего приезда старший лейтенант Стефкен пришел беседовать с послом, а после полудня его приветствовал бургомистр и Совет города Риги. По обычаю страны они принесли ему пищу и питье, но посол отказался принять. Это показалось им странным и необычным, они даже предположили, что наше правительство плохо относится к ним. Но когда посол извинился, сказав, что у нас не принято принимать дары, они остались довольны[37]. То же самое произошло и с графом, который прислал приветствие послу. С нашей стороны подобные приветствия были переданы ему через секретаря.
В этот день я был на проповеди и на праздновании — благодарность Богу за освобождение этого города от длительной осады русских 8 лет назад. У царя тогда было 180 тыс. человек [войска]. Ими был сожжен весь пригород, и сейчас еще видны следы их лагеря. В церкви, где слышны красивая музыка и пение, я имел возможность наблюдать за многими дамами: все одеты в самые лучшие платья, на голове ценные собольи шапки. Женщины-горожанки всю красоту вкладывают в них, так как им не разрешается носить драгоценностей; на плечах — короткие пальтишки, на длинных юбках белые передники. Другие, дворянки, одеты по-французски, у некоторых голова [убрана] по-французски, а одеты — по обычаю страны. Женщины из простонародья ходят по улице с накинутыми на голову одеялами. Люди знатные ездят в санях, покрытых искусной резьбой. На священниках во время проповеди — длинные кафтаны с воротниками и шапки. В церкви алтарь, горящие свечи и образа, как у католиков. Консистория[38] состоит из восьми пасторов, из которых один является главным интендантом и четверо занимаются мирскими делами. Городское управление состоит из четырех бургомистров, при нем полиция, суд и большое число советников. Один из четырех бургомистров представляет там короля Швеции.
16 октября.
На следующий день посол отправил нашего секретаря к графу, чтобы приветствовать его и справиться о здоровье. С той же целью старший лейтенант Стефкен пришел от имени графа к послу. Наш переводчик сегодня ездил к русскому послу, чтобы от имени нашего посла справиться о здоровье царя, но русский не посмел его принять. Вечером я посетил рижских дам; полагается поцеловать их протянутую руку, они же кивнут головой и иногда поклонятся.
Каждое утро здесь большой рынок с сотнями людей: поляки, русские горожане, не-немецкие и курляндские крестьяне; продают там все. Местные крестьяне — очень бедные люди, они считают себя богатыми, если у них есть лошадь, топор, корова и лопата; они все крепостные, каждый находится под властью своего господина; это грубый народ, язык их странный, и они не понимают горожан.
Наши земляки в этот же день пришли приветствовать посла, среди них был крестьянин из Де Рейп, который живет и торгует здесь уже 30 лет. У него усадьба размером в 5 миль, в которой 100 крестьян, его рабы, обрабатывают землю и ежегодно приносят ему свою дань.
Люди из простонародья открыто, без стыда, купаются, мужчины и женщины выбегают из бань на улицу в чем мать родила и кидаются в холодную воду или обливаются ею. У людей знатных отдельные бани в своих домах, где девушки моют купающихся мужчин и женщин.
17 октября,
в пятницу, у нас снова появился старший лейтенант. Мы осмотрели 20 пушек, взятых у русских. После полудня приехал сам граф Оксенштирна приветствовать посла с большой свитой из алебардщиков, благородных пажей и слуг. Я и мой коллега проводили его от кареты до прихожей дома, навстречу послу. Мы провели всех шведов внутрь дома, и они пошли вперед, чтобы приветствовать посла и его свиту. Сидя, они беседовали больше получаса в нашем присутствии. На шляпе, перевязи и перчатках графа было много бриллиантов, его одежда была украшена позументом. Уходя, дворяне шли впереди, мы следовали за послом.
38