Публика ликовала от этого зрелища. А македонец все повторял свои попытки. И чем сильнее он старался ударить, чем больше навалиться своим телом, тем дальше он летел, падая на землю. И вот он, как малое дитя, сидит в пыли, раскинув руки и ноги, и непонимающими глазами смотрит вокруг себя на хохочущих людей. От его ярости не осталось и следа, лишь грязь с потеками пота на лице.
К скифу подошли два грека, протянули ему кожаные штаны и меч, который он отбросил перед рукопашной схваткой. Улыбаясь он взял вещи и тут заметил меня. Быстро поприветствовав меня знаком — скрещенные руки на груди, затем отрытые ладони, поспешил скрыться в толпе. Я ответил на приветствие, когда он оглянулся. Я продолжал смотреть ему вслед, хорошо ощущая двойственность: одна часть меня знала его как представителя духовного ордена и осуждала за ребячество, другая часть меня все еще восхищенно искала его глазами, вспоминая лицо и странное одеяние. Я знал, что это одеяние охотника, а не военные доспехи, и мне было непонятно, почему он оказался здесь.
Ко мне подъехали Юраз и офицер-посыльный — меня ждали на малом военном совете. Мы поднялись на один из холмов, и я сверху еще раз осмотрел панораму недавних событий. На всем протяжении происшедших стычек в разные стороны сновали люди. Бывшее македонское войско распалось на отряды, и они уже двигались в различных направлениях. Одна моя часть отметила про себя: «Многие отряды пошли на север. Были завоеватели, стали переселенцы». Им оставили обоз, лошадей, колонны сопровождали скифы. На другом берегу столпилась часть войска в несколько отрядов. Они наблюдали за происходящим и не собирались переправляться.
Сверху вдоль реки к ним подъезжал не спеша конный отряд скифов. Не дожидаясь сближения, малое македонское войско развернулось и колоннами пошло прочь от берега. Скифский отряд, не проявляя ничего воинственного, сопровождал. Постепенно они скрылись вдали. Меня окликнули: « Райкхуана!», и я ускорила шаг.
Я увидел полсотни людей: представители нескольких кланов и духовных орденов среди старших военачальников. Прибыл северный воевода Снежич, и командующие подробно изложили ему о планах и событиях, которые здесь произошли. Он поинтересовался, какие успехи у парламентеров, посланных в часть не-переправившегося войска?
Офицер сообщил, что все парламентеры были выслушаны, но не был дан ответ под предлогом, что все вопросы будут решены полководцем Искандером, и через два дня надо ждать ответных парламентеров. Но главное в том, что простые солдаты проявили интерес к скифам, многие хотят покинуть войско Македонского. И перед возвращением в родные места побольше узнать о скифах. Об их землях и возможности обзавестись семьей. У них нет нашего понимания свободы, и они далеки от понимания нашей жизни, но интерес велик.
Улучив удобный момент, я задал вопрос:
— Что здесь делают представители ведущих кланов и святых орденов?
— На прошедшем совете, — ответил Снежич, — было принято решение разъединить македонское войско на отряды по национальностям для переселения в наши земли. Почти все воинство — наемники, которым обещана плата за счет грабежей, и в него вступали люди, не имеющие перспектив нормальной жизни. Среди наших просторов и природных богатств они обретут вторую родину. Представители орденов и кланов здесь для этой задачи.
Затем все представители подробно сообщили направление в перемещении отрядов и кто будет сопровождать. После согласованных решений все стали расходиться к кострам. Долетал запах жареного мяса, рыбы. У одного из костров сидел Юраз и на свирели наигрывал приятную мелодию, которая возникала ниоткуда, усиливалась, переливалась, как голос птицы, и снова улетала вдаль. Увидев меня, он сказал:
— Придумал мелодию о ветре скитаний. Я вдруг понял, что он рождается здесь, у нас. И с нашими мечтами и делами улетает к дальним прекрасным звездам.
— Ты всегда, Юраз, опережаешь всех. Люди еще только обедать собрались, еще солнышко припекает, а в твоих глазах ночь, луна, звезды... Тебе есть что сказать людям. А то уже надоело слышать: сегодня сделано то-то, а вот завтра надо...
Глаза Юраза действительно были черны как ночь. Видение закончилось, и глаза Юраза незаметно для меня оказались ярко-голубыми глазами Незнакомки.
Глава 24. Аз-Терра-Хан
— Почему такой изумленный? — спросила она.
— Еще бы, нам всегда показывали битвы не людей, а почти животных, где крошат друг друга мечами и топорами. Не ожидал такого высокого уровня борьбы. Потрясающее умение управлять своим телом! Такая быстрота реакции, превосходит хищников! Потом оружие... постой-ка, двуствольный арбалет появился-то в 14-м веке. И этот прибор дальнего видения... Неужели могли изготавливать такие большие линзы и призмы? А эта борьба?.. Чем-то напоминает у-шу или кун-фу. Но сейчас это по телеку показывают иначе: все больше ногами дрыгают и стараются в голову попасть для эффекта. У рыжего скифа на кожаном панцире составлен бронзовыми заклепками рисунок лебедя...