— Не надо, Никита, не зажигай свет, — попросила девушка, войдя в квартиру.
— Как скажешь милая, — молодой человек тихонько подошел к ней, нежно обнял супругу со спины, окунулся в аромат тонких цветочных духов, не удержался, поцеловал изгиб шеи.
— Не надо, Никита, отпусти меня, — она вырвалась пожалуй слишком резко, даже при свете луны, заметив явное недоумение мужа, девушка взяла себя в руки, мягко сказала, — извини, я устала Никита, был бесконечный день, все эти разговоры обо мне, о нас…
— И она? Баронесса так расстроила тебя?
— Я не хочу о ней говорить.
— Я же писал, она для меня пустое место.
— Хватит, Никита, не хочу больше слышать об этой женщине. Я понимаю, что она ничего не значит. Но если бы я вернулась не сейчас, если бы Пьер не поговорил с тобой о ней, ты считаешь, что удержался бы? Не увлекся? Устоял? Никита, ты молодой сильный мужчина. А она настоящая красавица… Чего стоил один сегодняшний взгляд! Я никогда не смогу так смотреть, так по-королевски, так обольстительно улыбаться и пока я не могу дать тебе даже то, что должна. В отличие от госпожи баронессы.
— Елизавета, перестань, я прошу тебя. Зачем думать о том, что могло бы быть. Я не могу тебе ответить. Ты знаешь, насколько сильно я люблю тебя, и не можешь представить себе, как я сходил с ума без тебя. И даже если, я бы поддался ей, это было только физически, сердце мое навеки с тобой. Но этого не произошло, и сейчас все прелести этой женщины не стоят одного твоего взгляда, и я готов ждать тебя сколько угодно.
— Хорошо, закончим этот разговор, я просто… просто ревную тебя… Прости, я не хотела всего этого говорить…
— Я прекрасно понимаю твои чувства, родная моя, и кстати, сегодня я тоже немножко ревновал, когда ловил на тебе восхищенные мужские взгляды!
— Меня интересует только один из них, — девушка подняла на мужа глаза, — в лунном свете они сверкали, как огромные сапфиры, — я люблю тебя, Никита.
— И люблю тебя, ангел мой, — их тихий шепот, перешел в нежные поцелуи.
Девушка чувствовала легкое головокружение, губы Никиты были такими нежными, рука мягко поддерживала ее затылок, вторая крепко обвила талию. Еще миг и молодой человек пытался справиться с шнуровкой платья, в темноте, одной рукой это было непросто. Удивительно, но Елизавета не препятствовала, он чувствовал, что теряет голову, сдерживать себя, и не спугнуть ее было немыслимо тяжело.
Наконец шнуровка поддалась, нежный шелк скользнул на пол. В нетерпимом ожидании Никита поднял девушку на руки и через мгновение уже опустил на кровать. Дрожащими от желания руками, он нежно снял тонкие чулки, на пол полетели и нижние юбки. Не в силах больше сдерживаться, Никита потянулся к ней, и целуя слегка стонал от удовольствия.
Елизавете стало страшно, в первые мгновения невыразимой нежности, легких прикосновений она расслабилась, по телу бежали приятные мурашки, сердце сжималось от предчувствия чего-то большего. Но как только губы и руки Никиты стали белее требовательными и страстными, девушка испугалась, внутренне сжавшись в комочек. Желание исчезло, она лежала с широко открытыми глазами, боясь пошевелиться. Но Елизавета решила не показывать своей слабости, она чувствовала, как Никита хочет этого, и просто не могла ему отказать. Он и так ждал ее слишком долго.
Но не так просто было скрыть свои чувства, даже в омуте своих эмоций, Никита заметил, как она напряглась, словно закрылась от него.
— Что случилось, милая? — тяжело дыша прошептал молодой человек — тебе не нравится?
— Нет, все замечательно, продолжай.
— Елизавета, — он резко оторвался от нее, внимательно посмотрел в глаза. Во влажном взгляде промелькнул испуг, — милая, я не хочу тебя принуждать.
— Все в порядке, Никита, не надо было…
— Не надо делать мне ТАКИХ одолжений, хорошо? — молодой человек встал с кровати, нервно прошелся по комнате, сводившее с ума желание уступило место нарастающему раздражению.
— Ты считаешь, что я настолько бесчувственный, что думаю только о себе! Да, я безумно хочу тебя, но это не значит, что ты должна ложиться со мной в постель! Елизавета, мы уже говорили об этом, я готов ждать тебя сколько угодно. Но я хочу, чтобы это было обоюдно. Я хочу заниматься с тобой любовью, а не исполнять супружеский долг! — незаметно для себя Никита повысил голос — я хочу вызвать у тебя желание, хочу чтобы ты забыла обо всем на свете, понимаешь! Мне не нужна испуганная девушка, приносящая себя в жертву!
Ответом на эту страстную тираду стали слезы. Кое как прикрывшись одеялом, уткнувшись в подушки Елизавета рыдала. Слезы остудили пыл Никиты, мгновенно заставили забыть о себе.
— Иди ко мне, — оторвав ее от подушки, молодой человек посадил девушку на колени, — не плачь, милая моя, пожалуйста, прости, мне не нужно было так резко говорить с тобой.
— Я… я… просто…хотела, чтобы тебе было… хорошо…
— Я знаю, Елизавета, прости меня. Я просто идиот. Но пойми меня, прошу, я люблю тебя и больше всего на свете хочу, чтобы ты была счастлива со мной. Я не хочу ни к чему тебя принуждать я мечтаю, чтобы в один прекрасный миг ты забыла о своих страхах, обо всем, чтобы осталось только желание, как тогда в нашу брачную ночь. Ведь сначала тебе тоже было страшно, помнишь?
Она молча кивнула, все еще плача.
— Ангел мой, успокойся, пожалуйста, милая, родная, пойми, как бы мне не хотелось тебя физически, главное, что ты принадлежишь мне душевно, а все остальное мы наверстаем. Все, вытираем слезы, идем умываться и спать, хорошо?
Под тихий ласковый шепот Никиты, незаметно для себя Елизавета заснула.
Начало новой жизни
Новый день начался для девушки с чашки ароматного кофе, заботливо поданного Никитой в постель. Мягко потянувшись после сна, она сладко зевнула.
— Спасибо, родной, так гораздо приятнее просыпаться.
— Пей, пока горячий, — Никита осторожно подал ей фарфоровую чашечку, — какая ты смешная, ангел мой. С этими взъерошенными волосами ты совсем как ребенок.
Женский инстинкт мгновенно заставил девушку вскочить с постели и подбежать к зеркалу, едва не расплескав кофе.
В отражении она увидела девушку со спутанными волосами и слегка опухшим после вчерашних слез лицом. — Елизавета улыбнулась, она правда выглядела как-то по-детски, — милый ты не должен видеть меня в таком виде, позови мне Дашу, пожалуйста.
— Я хочу смотреть на тебя всегда, ненаглядная моя, — и не успела Елизавета опомниться, как Никита подхватил ее на руки и закружил по комнате, — как же я люблю тебя, родная моя, мое драгоценное сокровище.
Но Елизавета все-таки попросила оставить ее ненадолго. Даша помогла ей одеться в очаровательное нежно-голубое летнее платье, несколько дней назад присланное из магазина. Расчесала длинные волосы барышни.
— Даша, не заплетай волосы, подколи их по бокам, чтобы не мешали, Никита любит, когда они распущены. Как я рада, что ты у нас появилась. Я так привыкла все делать сама.
— Ну что Вы, барышня, самой за домом не уследить. Я тоже рада, что попала к Вам. Здесь я чувствую себя почти как дома в России. Ну вот, все готово, Вы прелестны.
— Спасибо, Даша, ступай.
Тем временем, Никита уже накрыл завтрак, девушка тихо появилась у него за спиной. Молодой человек обернулся и замер с восхищенной улыбкой.
— Ангел мой, ты прекрасна. Как я обожаю тебя с распущенными волосами, с этим шоколадным покрывалом, — он нежно привлек ее к себе, зарылся руками в волосы, обмотал несколько прядей вокруг своей шеи, — Елизавета, как же я люблю тебя, это просто невозможно облечь в слова.
На страстное признание девушка ответила поцелуем, — и я люблю тебя, мой милый, я так счастлива сейчас.
— Знаешь, про нас написали в газете в светской хронике небольшая заметка о свадьбе Пьера и неожиданном появлении в свете княгини Обленской-Нелединской-Мелецкой.
— Я бы очень хотела, чтобы на этом пересуды вокруг нас закончились.