И это не последняя загадка. Что такое, например, «облагороженная вода»? Еще в тридцатые годы ученые заметили, что если пересыщенные растворы поместить в магнитное поле, то существенно изменяется выпадение кристаллов. Впоследствии было обнаружено, что даже незначительное воздействие магнитного поля меняет все физико-химические свойства воды: величину поверхностного натяжения, вязкость, электропроводность, даже плотность. И эти свои изменившиеся свойства вода сохраняет иногда в течение нескольких дней.
Наконец, я расскажу вам о тяжелой воде. Молекула воды состоит, как известно, из двух атомов водорода и одного атома кислорода. Существуют три изотопа водорода: легкий — протий, тяжелый — дейтерий и сверхтяжелый — тритий. Есть еще тяжелокислородная вода. Ее получают для исследований многих биологических и химических процессов. Но в науке и технике принято называть тяжелой именно тяжеловодородную воду. Сверхтяжелый радиоактивный тритий при этом в расчет не берется. Его слишком мало — на всем земном шаре меньше килограмма. Дейтерия тоже мало по сравнению с протием, но не настолько, чтобы не заметить его. И вот в 1932 году была открыта тяжелая — дейтериевая вода. Она есть везде: в морях, в Каракумском канале, в этом вот графине. На каждые шесть с половиной тысяч атомов протия приходится один атом дейтерия. Но если всю тяжелую воду собрать вместе, то ею можно было бы заполнить такой водоем, как Черное море. Налейте ведро воды, зачерпните наперсток, и вы увидите соотношение обычной и дейтериевой воды.
Добывать тяжелую воду трудно и дорого. Но ее добывают, не считаясь с затратами, потому что человечество связывает с ней свои надежды на решение энергетических проблем. Гигантское пламя водородных бомб показало, какие силы таятся в воде. При температурах, исчисляющихся миллионами градусов, дейтерий превращается в гелий. При этом выделяется фантастическое. количество энергии. Однако человек еще не научился управлять термоядерными реакциями синтеза. И это одна из важнейших задач, заданных нам водой.
Потенциальные же запасы энергии в воде настолько велики, что их и считать бессмысленно. Теоретически не только тяжелая, но и любая вода может быть источником энергии. Несомненно, когда-нибудь ученые сумеют ее выделить. И тогда… Что будет тогда, трудно даже представить. Ведь в том количестве воды, какое мы наливаем в ванну, содержится энергия, равная годовой выработке электричества Куйбышевской ГЭС.
Вот какое это чудо — вода, которую мы, жители пустыни, ценим как носительницу жизни. Хорошо сказал один поэт: «Зачато все живущее водой в объятиях ликующего грома…»
Он закончил лекцию неожиданно и оригинально: вынес из-за кулис большой белый лист и краски, мазнул на бумаге желтым, потом перечеркнул небесной голубизной. И там, где полосы пересеклись, изумрудно вспыхнула от смешения красок густая зелень.
— Вот так же бывает, когда голубая вода приходит в желтые пески, — там возникают оазисы…
На другой день мы уплыли из Нички вниз по каналу на катере, принадлежавшем тресту «Каракумгидрострой». Снова стремительно летела навстречу речная гладь. Но теперь я глядел на воду совсем другими глазами. Было что-то похожее на жалость, словно ей, воде, больно, когда ее режут острыми крыльями. Я думал о том, что культ воды еще живет в нас, потому что не исчезает и, вероятно, никогда не исчезнет ее оздоровляющая и облагораживающая роль.
Вспоминались многие знакомые мне люди, которые самозабвенно верили в спасительную силу воды. Один такой человек как-то целый вечер убеждал меня, что он до преклонных лет здоров и бодр только благодаря ныне всеми забытому водолечению. Он выложил на стол множество книг, имевшихся у него в домашней библиотеке, и цитировал, цитировал: «Трех свойств воды: растворять, удалять и укреплять — вполне достаточно для нас, чтобы утверждать, что вода, и в частности водолечение, излечивает все вообще излечимые болезни…» Из сочинений Гиппократа, Галена из Пергама, Асклепия из Самоса, Антония Музы… мы узнаем, что уже тысячи лет тому назад люди лечились холодной водой и ваннами… и что вода считалась лучшим из всех врачебных средств…
— Я никогда не болел и, как видите, вполне трудоспособен, — говорил этот человек. — Я лечусь от недомоганий, простуд и даже от некоторых серьезных болезней только водой, диетой, режимом, воздухом, совершенно без лекарств. Лечение водой избавляет от болезней, воспитывает решительность, мужество, благородство мышления!..
Слушая его, я думал в тот раз о великой всепронизывающей силе, которую приносит простая вера в доброту Природы.
Придет время, когда речная сеть на планете будет больше напоминать сеть водопроводную, но и тогда, в условиях строгих лимитов на воду, несомненно, будут существовать водоемы. Живая вода, как живой огонь, — в них никогда не отпадает надобность.
Может быть, существует нечто такое, чему ученые еще не дали названия? Может, стихии сами по себе несут что-то нужное человеку? Кто не знает, что естественный воздух гор, лесов и полей лучше чистейшего кондиционированного? Очень много людей, уверено, что ходить по голой земле полезней, чем по асфальту. Даже — о ужас закоренелого горожанина! — ходить босиком. А сидеть возле огня? А даже если и не плавать, то просто быть у воды? Четыре известные нам стихии — вода, земля, воздух и огонь — четыре изначальные силы всегда нужны будут человеку в их первобытном состоянии, а не в виде концентратов, насыпанных в цветочные горшки, или упакованных в тетраэдры пластмассовых пакетов, или замаскированных под обманчивую мишуру электрических каминов.
«Три клада у Природы есть: вода, земля и воздух — три ее основы. Какая бы ни грянула беда: целы они — все возродится снова», — писал поэт Сергей Викулов. Изначальные, первородные стихии, которые древние мудрецы ставили в основу всего, и поныне остаются такими же. Человек поднялся до своих высот, эксплуатируя их. Но, рубя сук первородных стихий, мы неизбежно все острее осознаем, что на этом суку сидим сами.
Глава III
Ветры дальних дорог
Нам в прошлом и в будущем — проще,
чем в этих клокочущих днях…
Туркменистан называют краем самых молодых городов. Сто лет для города — не век. А к этому «детскому» возрасту подошел только один Красноводск. Все остальные города республики моложе.
Но если снять слой запыленных веков и заглянуть в глубь истории, то можно увидеть такое, что поразит даже нас, современников XX века. «История подобна кораблю, плывущему к счастливым поколениям», — сказал как-то латышский поэт Мирза Кемпе. Это верно, лишь если брать слишком широкую перспективу. Немало поколений ушло уверенными, что золотой век прошел, что впереди только пыль и тлен. И у туркменского поэта Зинхари, наверное, были все основания утверждать: «Ах, тот, кто жил смеясь, уходит плача; без плача уходящий — разве есть?»
Туркменистан — край самых древних в нашей стране городищ. Семь тысячелетий назад здесь уже были поселки оседлых земледельцев. За пятнадцать веков до нашей эры левобережье Амударьи населял народ, имевший высокую культуру, живший в укрепленных городах, возделывавший орошаемые земли. Предки туркмен — тюрки Центральной Азии — имели свою письменность задолго до прихода арабов (VII век нашей эры). Когда Европа еще только ждала свой Ренессанс, в оазисах среднеазиатских пустынь уже много было мыслителей и поэтов, каждый из которых мог бы стать гордостью кичливого Запада. Достаточно назвать только одно имя — Абу Рейхан Мухаммед ибн Ахмед аль Бируни, ученого и философа, поэта и лингвиста, географа и историка, математика и астронома, минералога и фармаколога, тысячелетие со дня рождения которого только что отметило благодарное человечество. Задолго до Коперника он утверждал идею гелиоцентризма, задолго до путешествия Магеллана доказывал, что Земля круглая, вычислил длину окружности земного шара и даже создал прототип глобуса. Он решил множество задач математической картографии, определил координаты сотен городов, составил географическую карту, выдвинул ряд гипотез, подтвердившихся лишь через много лет и даже веков.