– Ничего, я здесь сто лет не была, так что прогуляюсь с удовольствием.
Она покосилась на Сергея и робко скользнула взглядом по его фигуре. То ли в мечтах она увеличила его мышцы в два раза, то ли в трусах и майке в зале он смотрелся особенно спортивно, то ли именно эти брюки, рубашка и джемпер скрадывали силу, но только сейчас он выглядел симпатичным долговязым парнем лет двадцати пяти, а не могучим шотландским горцем, готовым превратить в рубленую котлету кого угодно. Но это такие мелочи!
Катюшка почувствовала легкий озноб, когда представила его уверенные руки на своей талии, вспомнила, как он коснулся ее щеки…
– Значит, ты решилась?
– А? Что? А! Ну да!
– А папа не будет против? – усмехнулся Сергей.
– Абсолютно нет!
– Как я уже говорил, выезжаем тридцатого, много барахла с собой не бери, всего-то четыре дня на отдых.
– А кто еще поедет?
– Мои друзья – Вика и Костик.
– Понятно, – ответила Катюшка, бодро прибавляя шаг.
Сергей продолжил инструктаж, а она стала думать совсем о другом: получается, что едут две пары и забронированы два домика. А она будет жить с Сергеем или с Викой? Вроде с Сергеем. Хорошо это или плохо? И как бы она сама хотела?
Он остановился, взял ее за руку и чуть притянул к себе. Катюшка подняла голову и встретила насмешливый взгляд. Взгляд обжигал, топил и смущал.
– Я еще не говорил, как ты красива сегодня?
– Не-а, – она мотнула головой и щедро улыбнулась.
– Я был не прав… Ты красива. Очень.
– Спасибо, – Катя сделала кокетливую попытку освободиться из объятий, но Сергей не отпустил.
– Я рад, что ты едешь, и обещаю: тебе понравится.
Окончание фразы прозвучало слишком двусмысленно, и Катюшка на миг струхнула. Но у нее же будет отдельная комната, и Сергей не похож на злодея, обижающего очаровательных девушек. Он похож на киногероя! И Оксанка, и Маринка много бы отдали ради одного свидания с ним. Но он выбрал ее. Как же от него вкусно пахнет! Какой-то тайной и кедром.
– Надеюсь! – Она опять улыбнулась.
Сергей подвел ее к скамейке, они сели и стали смотреть на фонтан. Шум воды гармонировал с шумом мыслей в голове Кати, и она замерла, надеясь усмирить волнение. Полина всегда кидалась в омут с головой – и ничего страшного не случалось, она только приобрела опыт, который впоследствии ей наверняка пригодился. Вряд ли старшая сестра нервничала по каждому пустяку, вряд ли трусила перед мужчиной…
– Купаться любишь? – спросил Сергей.
– Ага, но пока еще холодно, – Катюшка повернулась и опять встретилась с ним взглядом. Он смотрел на нее внимательно, с любопытством.
«Лучше бы он смотрел на меня с восхищением», – подумала она и смело придвинулась к Сергею поближе.
Его ладонь скользнула по ее талии и остановилась, как бы раздумывая, затем неторопливо поднялась по спине вверх. Он коснулся пальцами ее волос, шеи, усмехнулся и убрал руку.
«Я ему очень нравлюсь», – подумала Катя, пряча неловкость.
– Да, еще холодно… Давай прогуляемся до Ботанического сада, – предложил Сергей, – а потом я отвезу тебя домой.
– Хорошо, – радостно согласилась Катюшка, вспоминая уютный салон «десятки». Они будут рядом, интимно близко, и может, он ее поцелует…
* * *
Из страха попасть в пробку и опоздать Петр Петрович сначала собирался совершить подвиг – поехать на метро. Да, пришлось бы покупать билет, смущенно тыкать его в щель турникета (кто знает, какой стороной? не придумали ли там чего-нибудь новенького?), но лишь бы не опоздать. А потом Шурыгин подумал о том, что приятно будет довезти Любу до ее дома (дополнительное время, проведенное наедине, сколько нужных важных слов можно сказать и услышать, сколько узнать… и о ее комфорте, конечно, не стоит забывать), и Шурыгин сел за руль.
Этим вечером ему сопутствовала удача: ни одна пробка не задержала его ни на минуту, даже светофоры, сговорившись, выдавали только зеленый свет. Петр Петрович сильно нервничал и находился в том приподнятом настроении, которое хоть и будоражит, но делает человека абсолютно счастливым.
На условленном месте он оказался в половине восьмого. Скромный, но одновременно необыкновенно красивый букет из разноцветных фрезий, сделанный под заказ, жег руки и притягивал взгляды прохожих.
«Люба, Люба…» – мысленно повторял Шурыгин, расхаживая туда-сюда по высушенному солнцем асфальту. Он пытался угадать, какой она будет этим вечером… Красивой? Да, да, само собой! Но какой? Будет ли в ее глазах гореть цыганский огонь, который лишил его воли при первой встрече в магическом салоне ее бабушки, или она будет классически прекрасна с нотами тайны… именно такой она предстала перед ним в ресторане «Пино Гроз» при второй встрече. Ему хотелось и того и другого сразу! Ему хотелось прижать ее к себе, коснуться густых черных волос и не отпускать. И пусть под ногами крутятся черные кошки и где-то ухают филины! Тысячу раз – пусть!
Через десять минут он позвонил Полине.
– Как у тебя дела? Все в порядке?
– Конечно, папочка, у меня всегда все в порядке!
Еще через пять минут он позвонил Оле.
– Как у тебя дела? Все в порядке?
– Я так счастлива… я так счастлива…
Еще через пять минут он позвонил Катюшке.
– Ты где? Чем занимаешься?
– Гуляю, дышу свежим воздухом… Ага, скоро домой.
Черт-те что! Петр Петрович сунул мобильник в карман. Гуляет она, дышит свежим воздухом! Чувствует он, что-то здесь не так – и слова торопливые, и голосок ручьем журчит… Нужно будет с ней еще раз хорошенько поговорить.
Но тут Петр Петрович увидел Любу и вмиг забыл обо всем на свете.
Она, улыбаясь, шла ему навстречу. Высокая, стройная, тоненькая. В длинной юбке, прикрывающей туфли, белой блузке, коротком легком пальто нараспашку. На правой руке виднелись съехавшие к запястью тонкие кольца серебряных браслетов, волосы распущены по плечам, и кудряшки подпрыгивают в такт движениям.
«Люба, Люба…» – мысленно повторил Петр Петрович и, как мальчишка на первом свидании, торжественно вытянул руку с букетом перед собой.
– Спасибо, – сказала Люба, вдыхая нежный аромат колокольчатых цветов. – А в моей оранжерее такие не растут…
– Посадим, – пообещал Петр Петрович и тепло улыбнулся. Удивительно, ему даже нравилось, что они одного роста. Ее глаза на уровне его глаз.
– Летом здесь очень красиво, обязательно приходите посмотреть, – ответила она и взяла его под руку.
– Я приду. Надеюсь, летом мы здесь тоже будем гулять вместе.
Некоторое время они шли молча, не торопясь. Петр Петрович и Люба вдыхали ароматы весны и наслаждались сказочным моментом. Каждый хотел и одновременно не хотел нарушать эту робкую тишину.
– Вы здесь работаете? Да, вы говорили… Интересно? – Петр Петрович повернул голову в сторону Любы.
– Безумно интересно и приятно. Я прихожу не так часто, как хотелось бы, и я не назвала бы это работой…
– Понимаю, – Шурыгин кивнул и автоматически ослабил узел галстука. Господи, он не привык так просто гулять с женщиной! Рестораны, рестораны, рестораны, редко театр – и то, когда это было! Да и когда в его душе последний раз царила подобная неразбериха, когда сердце сжималось от волнения и страсти? Нет, страсть тут ни при чем… то есть при чем, но не настолько… Нежность, бесконечная нежность бежит по венам, радость, трепетная радость бьется в груди. – Я очень скучал, Люба. Я боялся вас больше никогда не увидеть… – Он остановился, повернулся и поцеловал ее руку. Бряк-бряк – приободрили серебряные браслеты.