Выждав, пока улеглась пыль за последней машиной, мы отправились в сторону перевала к Чертовым Вороним. Полицейские, узнав губернаторский лендровер, откозыряли нам и предупредили, что мы должны возвратиться до подхода встречной автоколонны.
Чертовы Ворота — живописное нагромождение камней. За высшей точкой перевала следует крутой и узкий спуск, опасный для неосторожного шофера. Отсюда и зловещее название. Вдали внизу находится Бербера, ее не видно, мы верим на слово проводникам и карте. Невдалеке стоит белый мавзолей-гробница шейха Адена Ахмеда.
Возвращаясь уже поздно вечером в Бурао, мы молча Переживали свои впечатления от удивительного города Шейха; как все перемешалось в жизни современного Сомали: с одной стороны, шейхи, секты, гробницы, с другой — модернистские здания больниц и школ, английские и русские учителя, хирурги, рентгенологи…
МЕСТА БЫЛЫХ СРАЖЕНИЙ
Утром ровно в шесть часов тридцать минут перед рест-хаусом стояли два лендровера. На радиаторе одного из них торчал голубой флажок с белой пятиконечной звездой — государственный флаг Сомалийской Демократической Республики. Полковник Абдуллахи сдержал свое слово — наша экспедиция получила личный вездеход губернатора, причем за рулем сидел сам Нур — один из опытнейших шоферов, в чем мы не раз убеждались впоследствии. Нур держался солидно, с большим чувством собственного достоинства. Чувствовалось, что цену себе он знает и этого не скрывает. Втоpoй водитель — Варсаме, невысокий, сухощавый, с хитринкой.
Наш отряд увеличился: теперь нас сопровождала охрана — два солдата сомалийской полиции. Еще накануне об этом был разговор у губернатора.
— Дороги сейчас, конечно, безопасны, — сказал полковник Абдуллахи. — Не то, что раньше, во времена межплеменной вражды. Но на всякий случай с вами поедет охрана. Заночуете в дороге — могут звери подойти. Да-да, и львы тоже. К тому же, если попадете под дождь и застрянете, то две пары сильных рук не помешают.
Мы не спорим — губернатору лучше знать, что бывает на сомалийских дорогах. Итак, два молодых парня в серой форме, Ибрахим и Мохамед, с винтовками и сумками с небольшим запасом патронов усаживаются в одну из машин.
И опять задержка. Саид охает — у него заболело ухо. Вчера он его начал лечить чем-то сам, и стало, конечно, еще хуже. Всем караваном подъезжаем к больнице. Там — легкий переполох при виде нашей разномастной команды, да еще с вооруженным полицейским эскортом. Саиду вливают какие-то успокоительные капли, и отряд, потеряв добрых полтора часа столь дорогого для нас времени, выезжает из Бурао.
Сначала мы направляемся в местечко Дул-Мадоба, что на семьдесят километров дальше на восток. Там 9 августа 1913 года произошло одно из наиболее известных сражений периода антиколониального восстания под руководством Мохаммеда Абдуллы Хасана, в котором отряды сомалийских повстанцев наголову разбили сформированный англичанами Верблюжий корпус. На этот отряд верблюжьей кавалерии английские колониальные власти возлагали большие надежды. В бою был убит командир отряда англичанин Ричард Корфилд. Пожалуй, именно это обстоятельство сыграло главную роль в том, что поражение отряда вызвало бурную реакцию в Лондоне. Английские войска и раньше неоднократно бывали биты сомалийскими повстанцами, но, как правило, власти старались не привлекать к этому внимания широкой общественности в Англии. Гибель же Корфилда сделала это невозможным.
В лагере повстанцев победа вызвала ликование. Сеид Мохаммед сложил по случаю торжества очередной габей, который в соответствии с установленным порядком специально выделенные «летописцы-запоминальщики» сразу же разнесли по всем районам, охваченным восстанием. В этом чрезвычайно эмоциональном стихотворении автор обращается к душе убитого Корфилда с требованием рассказать богу, какие чувства испытывал Корфилд, когда дервиши одержали верх в бою и сразили его самого.
Мы не раз слышали стихотворение от сомалийцев и, конечно, от ау Джамы, который считается признанным знатоком поэзии сеида Мохаммеда[5]. Как мы узнали, сомалийские патриоты распространяли ее в Могадишо накануне провозглашения независимости Сомали в 1960 году.
Проехав небольшое селение Магалир, свернули с дороги и прямо по бушу направились к гряде холмов, находящихся примерно в трех километрах от дороги. На самом высоком холме стоял двухметровый обелиск над могилой Корфилда. Мы оставили машины внизу и поднялись на вершину холма, откуда открывался вид на долину. Здесь и произошла кровавая битва.
5
В 1974 г. вышел сборник габеев сеида Мохаммеда, любовно собранных Джамой, которого ныне величают не иначе как шейхом.