— Знакомый?
— Да. Просил его передать моим родителям в Джибути, что скоро буду в Зейле. Хочу их повидать.
Саид посмотрел на нас и вдруг весело рассмеялся.
— Между прочим, вы, наверное, думали, что все люди, толпившиеся возле машин, — родственники отъезжающих? Совсем нет. Многие просто просят передать, — как это у вас по-русски называется, — весточку своим близким, живущим в Джибути. Как видите, я тоже воспользовался этим средством связи.
Так мы стали свидетелями того, как действует «полевая почта» кочевников.
Постоянное перемещение кочевников с места на место, казалось бы, делает практически невозможной организацию связи. К тому же отсутствие до недавнего времени (до 1972 года) национальной письменности еще более затрудняло создание современной системы обмена информацией, каковой в других странах является обыкновенная почта. Но сомалийские кочевники вышли из затруднительного положения, создав так называемую «устную почту». Любая информация, которую хочет передать кочевник своему родственнику или знакомому, находящимся в другом, может быть, даже неизвестном ему месте, передается устно какому-либо общему знакомому и либо через него, либо по эстафете рано или поздно доставляется адресату. Тайна такой своеобразной «переписки» гарантируется специальным шифром, который понятен лишь адресату и его корреспонденту. Устное «письмо» полно аллегорических намеков, иносказаний, «почтальону» его истинное содержание остается непонятным.
Устная почта бесперебойно действует в сомалийском бушленде. И, как мы убедились сейчас, не только в бушленде. Даже грамотные и образованные люди при определенных, обстоятельствах прибегают к этому старому, но испытанному средству связи.
От Борамы до Зейлы всего один день пути на машине, но мы не спешили и добирались целых четыре дня.
Природа этого края разнообразна и на редкость живописна. На сравнительно коротком отрезке пути путешественник имеет возможность побывать как бы в трех различных природных зонах. Сначала он любуется богатой растительностью горных долин, затем его поражает внезапный переход к безлюдной каменистой пустыне, окруженной опаленными солнцем безлесными горами, что делает пейзаж похожим на инопланетный, и, наконец, спустившись с гор, путешественник попадает на бескрайние просторы низинной сомалийской степи с небогатой низкорослой растительностью, населенные быстроногими обитателями — страусами, газелями, лисами, зайцами и другими степными животными.
Первую остановку делаем среди густых древесных зарослей, с двух сторон сжимающих дорогу. Место на первый взгляд совершенно безлюдное и дикое. Вдруг где-то в глубине зарослей слышим равномерное постукивание. Долго не можем понять, что это такое. Людей мы уже не встречали на протяжении многих километров, поселки остались позади, до ближайшего — еще несколько десятков километров. Если это человек, то он непременно должен слышать, что рядом остановилась машина, звучат голоса, и элементарное любопытство заставило бы его выйти на дорогу. Но никто не выходит. Тогда мы сами идем на стук. На небольшой площадке, свободной от зарослей, мы видим подростка лет четырнадцати, который широким ножом срубает ветки с дерева, очищает их от листьев и связывает в небольшие пучки. Наше появление его не только не удивило, но он вообще, казалось, и не заметил нас и продолжал свое занятие. После некоторого молчания, вызванного столь неожиданной встречей и реакцией мальчугана, Саид вступил с ним в разговор. Выяснилось, что подросток — почти глухонемой: совсем плохо слышит и с трудом говорит. Ветки, которые он тщательно связывал в пучки, не простые. Древесные волокна этого растения, оказавшегося диким абрикосом, содержат вещество, которое отлично очищает зубы. Такими «зубными щетками», которые буквально растут на деревьях, пользуются все кочевники, а иногда и жители городов. Кстати говоря, это растение находит такое же применение во многих странах Африки.
Подросток знал об этой небольшой рощице дикого абрикоса и пришел, чтобы заготовить ветки и потом продать в поселках.
— И ты не боишься уходить так далеко один? — спросили мы. Мы знали, что в горных ущельях Северного Сомали водятся леопарды и другие небезопасные хищники, и искренне поразились бесстрашию юного заготовителя «зубных щеток». Он ничего не ответил, видимо, считал наш вопрос наивным. Действительно, для сомалийского мальчика, живущего в бушленде, четырнадцать лет — не такой уже малый возраст, да и, как говорится, «волков бояться — в лес не ходить». Так мы расценили его молчание.