Аргентинцы проявляют большой интерес к Советскому Союзу. В Байресе есть несколько больших магазинов, которые продают литературу на русском языке. Здесь большой выбор книг и журналов, выписываемых из Советского Союза. Среди этих изданий первое место по количеству занимает художественная литература, потом идет политическая и далее научная. В одном из многочисленных книжных магазинов я насчитал только на трех полках 80 названий русских книг. Тут были произведения Ленина, Сталина, Молотова и русских классиков — Толстого, Тургенева, Горького. Имелись свежие издания книг Эренбурга, Симонова, Фадеева, Федина, Гладкова и многих других современных советских писателей. В этих магазинах можно достать и свежий номер журнала или газеты, вышедших в СССР всего две-три недели назад.
Аргентинский читатель читает и любит произведения русской литературы.
Советские кинофильмы в Аргентине пользуются неизменным успехом. И это единственные фильмы, которые идут при переполненном зале.
Когда идет советский фильм, то в кинозал нельзя войти в любое время, как это принято во всех кино по всей Америке. В зал не попасть потому, что нет мест, и билеты в такие дни продают только на определенный сеанс.
Со стороны простых людей, со стороны аргентинской интеллигенции мы, советские ботаники и астрономы, встретили самое теплое, внимательное и дружеское отношение. Мы увидели, что передовые аргентинцы высоко ценят русскую, советскую науку, что они желают расширения культурных и научных связей с Советским Союзом.
Четыре дня, проведенные в общении с учеными Байреса и Ла-Платы, показали нам, как это гордо звучит: советский, русский ученый! Я с особой силой почувствовал, какая большая честь быть представителем русской, советской науки.
МОНТЕВИДЕО — ЛЕНИНГРАД
Проводы «Грибоедова»
Мы покинули Буэнос-Айрес вечером и в Росарио приехали уже в полночь. Дул холодный шквалистый ветер. Нас никто не встретил, и мы не знали как найти «Грибоедова», который должен был стоять где-то под погрузкой.
Стали искать телефон, чтобы навести справку в порту. Но проходивший мимо носильщик сказал, что знает, где стоит «барко русо «Грибоедов».
Однако и его мы напрасно беспокоили расспросами. Шофер такси, лишь только услышал три этих слова — «барко русо «Грибоедов», — мигом доставил нас к воротам огромного элеватора, у причалов которого шла погрузка нашего корабля.
Утром термометр показал + 3°, а вахтенные говорили, что ночью было даже около 0°. Это небывалое здесь понижение температуры.
Из Байреса мы привезли большую корзину, заполненную сотней растений из Ботанического сада, которые нам передал Косентино для Ленинграда. Корзину мы оставили ночью на палубе. Когда наутро открыли ее, то оказалось, что некоторые растения померзли. Мы перенесли их тотчас в каюты.
Большинство растений «отошло», но некоторые потеряли листья и вскоре погибли.
Погрузка «Грибоедова» продолжалась весь следующий день.
Мы удивлялись, что теплоход больше не осаждают гости.
Всё разъяснилось, когда мы купили местную газету. Там было написано, что «барко советико «Грибоедов» сегодня рано утром ушел из Росарио.
Однако жители Росарио быстро узнали, что газеты наврали, и во второй половине дня народ повалил к нам опять.
Рядом с нами у причала соседнего элеватора грузился зерном «швед». Ни одного гостя ни разу мы не видели на его палубе.
В день отхода «Грибоедова» несколько сот граждан Росарио трогательно прощались с нами.
В нескольких местах на пути к причалу были расставлены полицейские. Они не пускали публику к «Грибоедову». Но народ всё же проникал на пристань и даже на пирс.
В этот день было особенно много молодежи, в том числе студентов и студенток Медицинского института. Четыре юные студентки так мило просили меня подарить каждой из них русскую книжку, что было невозможно им отказать. Вероятно, с подобной просьбой обращались не только ко мне, так как позднее я никак не мог разыскать одну свою книжку, взятую у меня кем-то из спутников для чтения…
В 11 часов приехал ваш капитан, закончивший последние формальности с портовыми властями. Как только ему доложили, что все моряки и пассажиры на борту, он велел дать сигнал к отходу.
На пирсе, на набережной к этому времени скопились толпы людей.
Наконец убрали сходни, и «Грибоедов» стал отваливать от пирса. Нам махали платками и шляпами, кричали слова прощального привета, здравицу в честь Советского Союза.