Гистиэй рассчитал все очень точно. Дарий отпустил его в Ионию восстановить там спокойствие. Стараясь усыпить бдительность царя, хитрец обещал подчинить Дарию огромный остров Сардон.
Высвободившись из почетного плена, Гистиэй поспешил из Суз в Сарды. А там Артафрен, сатрап Сард, спросил его, отчего восстали ионийцы. Гистиэй, конечно же, поспешил ответить, что ничего не знает и даже удивлен. Артафрен, поняв его притворство, как сообщает нам Геродот, весьма красноречиво сказал: «С мятежом дело обстоит, Гистиэй, вот так: сшил эту обувь ты, а надел ее Аристагор» (VI, 1).
Боясь, что его обман раскрыт, Гистиэй в ту же ночь бежал из Сард. И прежние планы его изменились. Вместо того, чтобы наводить порядок в Ионии и завоевывать Дарию остров Сардон, он решил стать во главе ионийского восстания. Аристагор к тому времени погиб в одном из боев.
С этими планами Гистиэй прибыл на остров Хиос. Хиосцы заподозрили, что он прибыл сюда по поручению Дария, чтобы совершить переворот в городе. Но потом они освободили его.
Когда ионийцы спросили Гистиэя, почему он так настойчиво призывал Аристагора восстать против Дария и «этим навлек страшную беду на ионян», тот скрыл истинную причину и ответил, что Дарий задумал переселить финикийцев в Ионию, а ионийцев — в Финикию. Этим вымыслом он рассчитывал напугать ионийцев.
Затем Гистиэй отправил тайные послания в Сарды, надеясь поднять там восстание. Ио заговор был раскрыт Артафреном, многие его участники казнены.
Тогда Гистиэй отправился в Милет. Но милетяне, избавившиеся от Аристагора и вкусившие радость свободы, не впустили в город новоявленного тирана. Ночью он попытался силой войти в свой родной город, но был ранен. И пришлось ему вновь возвращаться на Хиос. Однако хиосцы отказались дать ему корабли.
Отсюда он отправился в Митилену и там уговорил лесбосцев выделить ему восемь триер. Снарядив их, Гистиэй с митиленцами отплыли к Боспору Фракийскому, заняли у Византия удобную позицию и стали захватывать идущие из Понта грузовые корабли.
А в то время персы двинули на Милет огромное войско и большой флот. После ожесточенных сражений на море и на суше, длительной осады Милет пал. Произошло это, как отмечает «отец истории», на шестой год после начала восстания (VI, 18). Ионийцы поднялись против персов в 499 г. до н. э. Следовательно, Милет был захвачен где-то в 494 г. Город был разрушен и разграблен, жители угнаны в рабство. Бывшая жемчужина Ионии превратилась в руины.
Весть о событиях в Милете застала Гистиэя у Византия. Он снарядил лесбосские корабли и поплыл к Хиосу. Но его не пустили в город. Тогда он напал на хиоссцев, перебил многих из них, затем одолел остатки хиосского флота, уцелевшие после битвы с персами у Милета.
Из Хиоса Гистиэй направился к Фасосу и осадил его. Известие о том, что персы после взятия Милета направили мощный финикийский флот против остальных ионийских городов, заставило тирана снять осаду Фасоса и спешить к Лесбосу. Оттуда из-за нехватки продовольствия пришлось переправиться на материк, чтобы добыть там хлеб. Гистиэй высадился на берег у города Малена в Атарнейской области. На этот раз фортуна изменила тирану. В том месте как раз находилось большое персидское войско во главе с Гарпагом. Персы обнаружили высадившихся эллинов и двинулись на них. Эллины держались стойко. Но персидская конница стремительным броском опрокинула их и решила исход битвы. Эллины обратились в бегство, а Гистиэй, как рассказывает Геродот, «в надежде, что царь не покарает его смертью за теперешнее преступление, и малодушно пытаясь спасти свою жизнь, поступил так: во время бегства какой-то персидский воин настиг его и хотел было уже заколоть. Тогда тиран объявил ему по-персидски, что он — Гистиэй из Милета» (VI, 29).
Далее Геродот продолжает: «Если бы пленника привели к царю Дарию, то, как я думаю, Гистиэй не понес бы никакой кары и царь бы простил его. По этой-то причине, а также из-за боязни, как бы тиран, избежав наказания, вновь не приобрел большого влияния у царя Дария, Артафрен, правитель Сард, и Гарпаг, захвативший его в плен, велели привезти его в Сарды и казнить. Там тело Гистиэя распяли на кресте, а голову, набальзамировав, отослали в Сузы к царю Дарию. Узнав об этом, Дарий выразил свое неудовольствие поступком этих людей именно за то, что они не доставили тирана живым пред его царские очи. Голову Гистиэя царь повелел обмыть, обрядить и предать достойному погребению: Гистиэй ведь оказал ему и персам великие услуги. Таков был конец Гистиэя» (VI, 30).
Так бесславно закончил свой путь этот коварный тиран, по вине которого в Ионии пролилось столько крови. А отношение к нему Дария наглядно доказывает, что Гистиэй, сохранив переправу через Истр, действительно спас огромное персидское войско от верной гибели.
Таким образом, скифо-персидская война закончилась позорным бегством Дария. Победа над столь сильным врагом способствовала дальнейшей консолидации всей Скифии, укреплению ее мощи и авторитета. Воодушевленные победой, кочевые скифы, как полагают исследователи, подчинили себе лесостепные племена, затем установили протекторат над Ольвией и Никонием. А через некоторое время скифы, как мы увидим в следующей главе, совершили поход через Фракию и дошли до Херсонеса Фракийского. В результате победы над персами в античной традиции родилась слава о скифской доблести и непобедимости этого народа.
Скифы у Херсонеса Фракийского
Вернемся, однако, к событиям скифо-персидской войны. Переправившись через Истр, Дарий прошел через Фракию, но уже не к Византии, а дальше на юг, к наиболее узкому месту Геллеспонта. Здесь у города Сеста персидское войско на кораблях переправилось через пролив из Европы в Азию в район города Абидоса. Возвращение не было спокойным. Местные племена то и дело нападали на потрепанное незадачливое войско персов.
Возвращаясь, Дарий оставил в Европе 80 000 своего войска во главе с Мегабазом, для того чтобы держать в повиновении население прибрежных районов. Царь поручил эту задачу своему лучшему военачальнику, которого очень ценил. Говоря об этом, Геродот приводит такой интересный эпизод: «Дарий собирался есть гранаты; как только он вскрыл первый гранат, Артабап, брат его, спросил, чего хотелось бы ему иметь в таком же количестве, как зерен в гранате. Дарий же сказал, что Мегабазов в таком огромном количестве он хотел бы иметь больше, чем покоренную Элладу» (IV, 143).
И Мегабаз оправдал доверие своего повелителя. Оп быстро покорил тех геллеспонтийцев, которые не были на стороне персов.
Как же повели себя скифы, когда персам удалось переправиться через Истр и ускользнуть от них, избежав возмездия?
Скифы не удовлетворились таким исходом дел. Они, как сообщает Геродот (VI, 40), объединились, двинулись во Фракию и дошли до Херсонеса Фракийского. Собрались даже переправляться через пролив и идти в саму Персию. Но Дарий предупредил их действия и принял необходимые меры — сжег расположенные на Пропонтиде эллинские города. Страбон сообщает об этом совсем кратко: «По возвращении из похода на скифов Дарий приказал сжечь города, узнав, что кочевники готовятся переправиться через пролив, чтобы потом напасть на него в отмщение за причиненные им беды; притом он опасался, что эти города могут предоставить войску скифов корабли для переправы» (XIII, 1, 22).
Геродот не связывает какие-либо карательные акции Дария с угрозой скифского вторжения, а рассказывает только о взятии персами городов Пропонтиды. Эти действия относятся уже ко времени ионийского восстания. Персидские военачальники — зятья Дария — карали ионян, предпринявших поход на Сарды. Персы одолели ионийцев в морской битве, а затем разделились и пошли на штурм эллинских городов.
Один из зятьев Дария Даврис направился против городов на Геллеспонте и стремительно взял Дардан, Абидос, Перкоту, Лампсак и Пес. На штурм каждого города уходил лишь один день. Потом пришла весть о том, что восстали карийцы, тогда Даврис, как рассказывает Геродот, повернул туда (V, 116–117).