В окружении многочисленной свиты придворных в тени высоких розовых колонн появился царь Минос с дочерью — молодой привлекательной блондинкой. Чернокожие гиганты остервенело размахивали над ними зелеными опахалами. Наш предводитель упал на колено.
— О, владыка, мы привезли новые жертвы, на этот раз из Афин. С нами сын афинского царя — Тезей.
— Тезей? Какой? Где он? — запрыгали вверх-вниз густые черные брови Миноса.
Меня вытолкнули вперед. Я поедал глазами Ариадну. Мифы не обманули — дочь царя была стройной и изящной, большие миндалевидные глаза взирали на меня с жалостью и печалью. Я улыбнулся.
— Ничего особенного, — сказал Минос, поглаживая длинную завитую бороду. Меня впихнули в строй. Я послал Ариадне воздушный поцелуй. Минос фыркнул, отворачиваясь и скрываясь среди колонн. В этот миг из глубины дворца донесся протяжный бычий рев. Колонна вздрогнула и задрожала. Все замолчали и посерели, под бронзовым загаром кожа приняла пепельный оттенок. Носатый грек схватил меня за руку:
— Тезей, ты слышал?
— Что это было? — спросил я, чувствуя, как трясутся поджилки.
— Нам показалось, Минотавра не может быть, потому что этого не может быть.
Один из стражников услышал меня и громко расхохотался:
— Трепещите — он почуял вас!
— Кто?
— Глупец, в Афинах все такие, как ты, или страх помутил твой разум? Это был голос Минотавра! — торжественно объявил стражник.
— В лабиринт! — начальник стражи щелкнул плетью. Он зашагал к широкому арочному проходу, где стоял пестрый тент, а под ним большая деревянная бочка, окруженная клиентами с сизыми носами. Его миссия была выполнена — груз доставлен по назначению.
На нас наставили копья и заставили пятиться в сторону бронзовых ворот — вход в Лабиринт. Из подземелья, приветствуя нас, донесся нетерпеливый бычий рев. На этот раз задрожали и стражники.
— Он их чует, — прошептал один, обдавая винным перегаром и щекоча концом копья мою селезенку.
— Да, он где-то рядом, — добавил второй, пробуя наколоть мою печень.
— Спокойно ребята, я сам войду, обойдемся без крови! — кричал я, уворачиваясь от острых наконечников копий.
На ступеньках одного из многочисленных переходов появилась Ариадна:
— Тезей! — окликнула она. — Лови! И да помогут тебе боги и твой Посейдон!
Я ловко поймал, что бы вы думали? Правильно — клубок обыкновенных белых ниток. Не нравится мне, когда жизнь строится по сценарию. Я плюнул на последнюю ступеньку перед воротами. Ржавые петли заскрипели, створки распахнулись. Нас, упирающихся и молящих о пощаде, стали заталкивать внутрь полутемного коридора-глотки.
— Вперед! Шнеле! Цюрюк! — кричали нам озверевшие стражники, нещадно коля копьями. Им чудился спрятавшийся за поворотом коридора Минотавр.
— Пусть боги даруют вам легкой и быстрой смерти, — крикнул самый сердобольный, проворно закрывая створки ворот. Ворота захлопнулись, перед нами с лязгом упала металлическая решетка, отрезая от выхода.
— Что теперь с нами будет? — прозвучал в сумерках голос.
— Тезей?
Я пожал плечами: что я мог сказать? С любопытством оглядел широкий коридор. Для нас, или для Минотавра, в высоком потолке были проделаны многочисленные маленькие узкие бойницы, в которые не пролез бы и кулак. В пробивающихся светлых полосках солнечных лучей танцевали пылинки. Широкий коридор вел в неизвестность. Царил острый звериный запах, как в зоопарке, если приблизиться к вольерам, где держат зубров. Я с надеждой посмотрел на часы. Дядин час миновал, и задержка не радовала.
— У меня есть моток ниток, — объявил я, привязывая конец нити к толстому пруту решетки.
— Будем держаться вместе, я слышал, что из Лабиринта еще никто не выходил.
— Зачем нам нитки? Зачем блуждать по Лабиринту? — закричал носатый грек. — Минотавр все равно всех сожрет!
— Нет, мы найдем и убьем его, — объявил курчавый черноглазый юноша, потрясая кулаком. Под бронзовой кожей перекатывались внушительные мускулы. В глазах ни тени сомнения, ни облачка страха.
— Ты что, камикадзе? — мне понравился его юношеский задор.
— Я Тезей, — юноша выпятил подбородок.
— О! — обрадовано воскликнул я, — почти тезки. Ты нам и нужен. Держи нитки, думаю, что тебе лучше идти впереди.
— Нет, нитки держи ты. Согласен, я пойду впереди, а ты за мной, — ревниво ответил он. — Вижу, что и ты не испытываешь страха перед чудовищем.
Он мне льстил, но делать было нечего, я пошел рядом, разматывая клубок. Греки испуганно жались за нашими спинами, со страхом косились на стены, по которым прыгали сгорбленные дрожащие тени.