Писатель смущенно удалился в сторону. Бруд бросил вопросительный взгляд в сторону Асы, возлежащего на плечах у чародейки, но тот своего места покидать не собирался - ему было не привыкать к магическим манипуляциям хозяйки. Людвиг вон Шанс и бывший маг удалились без лишних вопросов. Юки осталась наедине (если не брать во внимание енота) с проржавевшим остовом сокровищницы и многотонной горой золота. Земля под ее ногами продолжала подрагивать, монеты со звоном расползались в стороны, слитки глухо позвякивали, постепенно входя в резонанс друг с другом. Воронка черных туч на небе закручивалась все сильнее, лиловые молнии сверкали все чаще. Время буквально утекало сквозь пальцы девушки, и она поспешила вновь вскинуть руки.
Древняя глотынь начала беззвучно срываться с губ Юки, пальцы чародейки затанцевали в воздухе, изгибаясь под неестественными для обычного человека углами. Горы золота засияли ярче прежнего, но тут же поблекли, приобретая малиновый оттенок. Девушку накрыло волной нестерпимого жара, когда металл потерял форму, и потек вниз, под действием силы тяжести. Малиновый цвет сменился светло-желтым, почти белым, и только тогда Юки придала золоту новую форму. Под взором ее немигающих глаз, драгоценный металл пополз вверх по ржавым стальным штырям бывшей сокровищницы. Уродливая конструкция превращалась в настоящее произведение искусства - из центра комнаты вырос золотой пьедестал, больше всего напоминающий когтистую лапу невиданного чудовища, сверху к нему протянулся идеально ровный золотой конус, кончик которого мало чем уступал в остроте тончайшей швейной игле. Невзрачные штыри, служившие некогда опорой каменным блокам, увились спиралями золотых змей, а пол, прорытый толстыми трещинами, покрыло монолитное золотое зеркало. И вот, вместо скелета сокровищницы, перед Юки возник чудесный, поблескивающий в свете молний алтарь. Одним движением руки девушка остудила его, придавая металлу твердость, и, в то же время, невероятную хрупкость. В другое время на создание такого алтаря у нее ушло бы по крайней мере двое суток, сейчас же она управилась за пару минут.
- Готово, - прошептала Юки, утирая пот со лба и делая осторожный шаг вперед.
Под ее ногами раздался неприятный хруст. Быстрый магический нагрев и столь же быстрое остывание сказалось не самым лучшим образом на прочности золота. Но сейчас куда важнее была возможность драгоценного металла проводить сквозь себя огромное количество чародейской энергии. Юки достала философский камень из кармана, и водрузила на пьедестал-лапу, прямо под острие свисающего сверху золотого конуса. Здесь, на алтаре, было отчетливо видно, как от камня во все стороны расходятся волны иллюзии.
"А стоит ли уничтожать камень? С ним ты так сильна..."
Мысль появилась из ниоткуда, и липким холодком пробежала по позвоночнику.
"Что за чушь! На кону жизнь целого города! Как я могу думать о собственной выгоде в такой момент?"
Философский камень, лежащий на пьедестале, до боли напоминал куриное яйцо, из которого вот-вот должен вылупиться птенец.
"Быть самой могущественной чародейкой на свете - неужели это так плохо? Подумаешь, какой-то захудалый городок, на который всем наплевать, даже собственным жителям. Стоит ли он того, чтобы отказываться от таких завораживающих перспектив?"
По поверхности артефакта скользили золотые блики, отбрасываемые алтарем во вспышках лиловых молний.
"Такая сила одурманивает. Извращает даже самые благие цели, превращая их в эгоистичные желания. Ведь Буц не хотел ничего плохого. Напротив, я во многом с ним согласна. Но камень изменил его, исказил суть его стремлений, свел его с ума."
Юки чувствовала, как сгущающееся поле магии начинает давить ей на плечи, как гудит ее голова, как стучит кровь в висках.
"Буц не справился с камнем, потому что он обычный человек. Но ты! Ты - чародейка! Ты прекрасно осознаешь всю ответственность, которая ложится на плечи человека, владеющего таким могуществом! Ты не Буц! Ты - гораздо лучше!"
Внезапная боль в мочке уха вывела девушку из ступора. Она вздрогнула и скосила глаза в сторону. Ее взгляд встретился с антрацитовыми бусинками глаз Асы. Енот недовольно фыркнул и разжал челюсти. Все верно. Она не должна забывать, кто она такая на самом деле.
"Я - страннолог. И, как страннолог, я могу сказать лишь одно: таким вещам, как философский камень, нет места в нашем мире. Люди еще не готовы обладать чем-то подобным. Их помыслы еще слишком корыстны, а взгляды слишком эгоистичны. Даже лучшие из лучших могут пасть жертвой иллюзии, источником которой будет сила философского камня. Мерлин был абсолютно прав, когда, в свое время, отказался создавать артефакт. А сегодня, спустя триста лет после смерти великого чародея, абсолютно права буду я, когда уничтожу философский камень!"
Юки отошла от алтаря и в третий раз вскинула руки. Иллюзорное сознание девушки рассеялось, как дым. Это была последняя иллюзия, созданная философским камнем. Пришло время положить этому конец.
Чародейка мысленно охватила всю магическую энергию, скопившуюся над городом, и ощутила себя муравьем, на пути огромного каменного шара. У нее перехватило дух, когда она начала читать заклинание. Воронка в небе замерла на долю секунды, и стремительно раскрутилась в обратном направлении. Лиловые молнии сверкнули сотнями копий. Земля судорожно вздрогнула, как вулкан, извергающий из себя тысячетонные потоки лавы. Магия, многие месяцы скапливавшаяся над Ветроидом, устремилась к хрупкому золотому алтарю, и переполнила его энергией, так, что по драгоценному металлу поползли трещины. Юки чувствовала, как ее словно бы прошивают насквозь бесчисленным множеством острейших иголок. Собрав всю волю в кулак, она пустила магию по золотому конусу, направляя ее прямиком в философский камень.
Артефакт заскрипел, застонал, но остался цел и невредим. Тогда Юки удвоила усилия. Из носа чародейки брызнула кровь. Ноги подкосились, все мышцы в теле свело судорогой. Почти теряя сознание, Юки обратилась к камню, и процедил сквозь плотно сжатые зубы свое последнее желание:
- Перестань быть...
Мир поглотила вспышка света.
Ослепшая и оглохшая Юки бессильно повалилась назад, но ее подхватили чьи-то заботливые руки. Аса, вцепившийся в ее одежду, чтобы не свалиться, лизнул девушку в щеку. Неясные тени, мелькающие у чародейки перед глазами, что-то пытались ей сказать, но она, сквозь боль в ушных раковинах, слышала только невнятный лепет, из которого ничего невозможно было понять. Ей помогли встать на ноги, и поддержали, не давая упасть снова. Способность видеть и слышать стремительно возвращалась к ней, позволяя, наконец, осознанно оглядеться по сторонам.
По бокам от Юки стояли Жбанс и Бруд, придерживающие чародейку за плечи. Перед ней суетились Людвиг вон Шанс и бывший маг, которые нашли в осколках фонтана мраморную чашу, до краев наполненную ледяной водой, и теперь обсуждали, что им делать дальше.
- Говорю вам, это действенный метод! Но надо обливать с головы! - заявил трактирщик, пытаясь отнять сосуд с жидкостью у бывшего мага.
- Метод действенный, да! Но воду надо плескать в лицо! Только тогда будет эффект! - возражал собеседнику старик, прижимая мраморную чашу себе к груди.
Как только до Юки дошло, что они собираются делать, она моментально обрела утерянный было дар речи.
- Того из вас, кто вздумает облить меня водой, превращу в кота, и оставлю наедине с Асой!
Споры об эффективности внезапных водных процедур тут же стихли.
- Как ты себя чувствуешь, Юки? - спросил девушку Жбанс.
Чародейка попыталась ответить предельно честно:
- У меня болят все мышцы, отваливаются руки, в ближайшие сутки я вряд ли смогу переварить что-то, кроме бульона, но... Я чувствую легкость. У меня как будто гора с плеч свалилась.
- Ну, это не так уж и плохо, правда?
Юки кивнула. Впервые за три дня она дышала полной грудью. На нее больше не давила огромная масса магии, нависшей над гордом, да и про пресловутый "груз ответственности" забывать не стоит. Ничто больше не угрожало ее чародейской силе, и в достаточно близкой перспективе ее ждал заслуженный отдых. Как минимум, чтобы оправиться от всего произошедшего, и слегка восстановить силы, ей было необходимо как следует выспаться.