— Эй, папочка, — вмешалась Лори, — перестань пороть чушь. Покажи нам свои грязные картинки.
Мы стали смотреть альбом рисунков Обри Бёрдслея[54].
— Я разочарована, — вмешалась Лори, — очень разочарована. Не скажу, что это сильно возбуждает. Эта книга действительно стоит так дорого? Могу сказать только одно — кое-кому некуда девать свои деньги.
Было без четверти четыре. Я сказала:
— Мне нужно идти.
— Когда он придет?
— В половине пятого.
— Выпей коньяку перед уходом, — предложил д'Адгемар. Он налил коньяк в три маленьких бокала. — Выпьем за напыщенных снобов и надменных хлыщей, за ханжей, трусов и жалких дураков! Так, кто еще остался?
— Ей лучше не пить, — предупредила Лори, — а то ее начнет тошнить.
Я вышла и поймала такси.
(Конечно, все будет в порядке. Что-нибудь да произойдет, когда мне станет лучше, а потом что-нибудь еще, а потом еще. Все будет в порядке.).
Он опоздал, и, ожидая, я очень нервничала. В горле все время стоял ком, я старалась проглотить его, но он появлялся снова. Наконец зазвонил колокольчик, и я открыла дверь.
— Привет, Винсент, — сказала я.
Он улыбнулся:
— Привет, — и я провела его в гостиную.
— Уолтер написал тебе, сообщил, что я приду?
— Да, он написал из Парижа.
— Это твоя квартира? — он огляделся вокруг.
— Нет, я живу здесь вместе с подругой — мисс Гейнор. Это ее квартира.
— Я был очень огорчен, когда узнал, что ты нездорова, — сказал он. — Что случилось?
Когда я все рассказала, он подался вперед в своем кресле и уставился на меня. Он выглядел очень свежим и чистеньким, и добрым. Глаза его блестели, как голубое стекло, а длинные ресницы постоянно подрагивали. Он уставился на меня — и я прочла вопрос в его глазах.
— Нет, я не говорю, что это Уолтер. Я не знаю, от кого.
Он откинулся назад в кресле и несколько минут ничего не говорил. Наконец он произнес:
— Без сомнения, Уолтер тебе поможет. Конечно, он сделает это, дорогая. Не надо огорчаться. Конечно, он все сделает. Что тебе нужно?
— Я хочу избавиться от него, — сказала я.
— Понятно, — сказал он.
Он говорил что-то, но я не слышала ни слова. Потом его голос смолк.
Я сказала:
— Да, я знаю. Лори сказала мне, куда обратиться. Эта женщина хочет сорок фунтов, обязательно золотом. Она не возьмет ничего другого.
— Понятно, — снова сказал он, — хорошо, ты получишь эти деньги. Не терзайся, не надо быть такой несчастной.
Он взял мою руку и похлопал ее.
— Бедная малышка Анна, — его голос стал очень добрым, — как жаль, что ты столько перенесла.
Голос его звучал очень сердечно, но взгляд был холодным и непроницаемым, как стена. Высокая, гладкая, неприступная стена. Никакие контакты невозможны. Нужно быть ненормальной, чтобы не понять этого.
— С тобой все будет в порядке. Ты должна взять себя в руки, забыть обо всем, что было, и начать сначала.
— Ты так думаешь? — проговорила я.
— Конечно, — сказал он, — ты забудешь про это, и все будет так, словно ничего не случилось.
— Хочешь чаю? — предложила я.
— Нет, спасибо.
— У меня есть виски с содовой.
Я тоже выпила — как ни странно, меня от виски не тошнило. Пока мы пили, он сообщил, что одна его знакомая сделала это, и что она говорила, что это совсем не страшно, не стоит переживать.
Я сказала:
— Я переживаю не из-за этого. Просто иногда я хочу, чтобы он был, но потом начинаю думать, что если я его оставлю, то вдруг он… Вдруг с ним будет что-то не так. Я все время об этом думаю, в этом все дело.
Винсент сказал:
— Моя милая девочка, все это ерунда.
Он помолчал, потом проговорил:
— Не понимаю. Просто не могу этого понять. Неужели из-за денег? Да нет, не могло такого быть. Ты должна была знать, что Уолтер позаботится о тебе. Он бы все устроил. Он страшно переживал, когда ты пропала и не сообщила ему, где ты. Он несколько раз говорил мне об этом. Он бы все устроил.
— Ну да, каждая суббота каждого месяца, — сказала я, — расписка в получении прилагается.
— Не надо так говорить. Ведь теперь-то ты будешь рада этому?
Я не ответила.
— Это твой постоянный адрес? Можно писать сюда? Ты останешься у своей подруги?
— Только дней пять.
— А потом где ты будешь?
— Еще не знаю, — сказала я. — Лори говорила мне о квартире на Лэнгем-стрит.
— Ты знаешь, сколько придется платить за квартиру?
— Два фунта в неделю.
— Хорошо. Об этом не беспокойся, — он кашлянул. — Что касается сорока фунтов… когда ты хочешь их получить?
54
Бёрдслей, Обри Винсент (1872–1898), талантливый английский книжный график и литератор, в своей технике рисунка соединил традиции художников-прерафаэлитов и живописи рококо, его произведения отличаются изящной фривольностью и остроумием. При жизни он снискал скандальную славу иллюстрациями к «Саломее» О. Уайльда (1894), поэме А. Поупа «Похищение локона» (1896) и др.