Столкновение двух феодальных домов завершилось сражением, часто называемым битвой в заливе Доннаура. Основным оружием в этом сражении были луки и стрелы. После сближения кораблей обоих флотов началась ожесточенная перестрелка, в результате которой обнаружилось преимущество более многочисленных воинов армии Минамото. Исход сражения ускорился из-за измены ряда союзников дома Тайра, поспешивших покинуть менее сильную армию.
В соответствии с японским кодексом военной морали того времени многие члены дома Тайра в конце сражения покончили жизнь самоубийством, утонув в водах залива. Таким же образом закончилась жизнь маленького императора — одна из придворных дам вместе с ним бросилась в воду.
Победители сделали все возможное для спасения трех священных сокровищ, находившихся на том же корабле, где был император, но только частично достигли этой цели. Главным из этих сокровищ — священным зерцалом, находившимся в деревянном ларце, — им удалось завладеть в момент захвата корабля. Два других сокровища — священная яшма в деревянном ларце и меч — были брошены побежденными в море, где, однако, ларец с яшмой не утонул и попал в руки победителей. Меч же опустился на дно залива, и все усилия найти его там с помощью опытных ныряльщиков ни к чему не привели.
В результате битвы в заливе Доннаура глава дома Минамото князь Ёритомо стал фактическим властелином Японии. Приняв титул сёгуна, он первым в истории японского государства придал этому титулу значение правителя Японии, которое сохранялось до второй половины XIX в. После победы князь Ёритомо распорядился убить всех уцелевших членов многочисленного рода Тайра, включая даже маленьких детей мужского пола. Позже, не желая иметь сколько-нибудь влиятельных сановников при своем дворе, он не остановился и перед убийством своего брата Есицуне, который был предводителем армии в войне с домом Тайра.
В результате этих казней в феодальном японском государстве значительно усилилась самодержавная власть его фактического правителя — сёгуна.
Поражение князя Игоря. Весной того же 1185 г. новгород-северский князь Игорь Святославович направился в поход, имевший целью нападение на половцев, кочевья которых находились в южных степях, отделявших русские княжества от берегов Черного и Азовского морей. Армия князя Игоря была сравнительно невелика, и он не мог рассчитывать на победу при встрече с объединенными силами половецких племен. Единственная надежда Игоря на успех заключалась во внезапности нападения, что могло позволить ему захватить богатые кочевья, не защищенные сколько-нибудь многочисленными воинами.
Этот расчет Игоря оказался ошибочным. Легко отразив попытки передовых отрядов половцев задержать наступление его войска, он углубился в отдаленные от русской границы области южных степей, где неожиданно оказался в окружении половецких войск, численность которых намного превосходила небольшую армию Игоря. Несмотря на явную безнадежность своего положения, Игорь вступил в сражение с половцами, в котором большая часть его воинов погибла, а он сам вместе со своим сыном Владимиром был взят в плен.
Судьба Игоря оказалась сравнительно легкой, так как его хорошо знали предводители половцев, вместе с которыми он сравнительно недавно занимался набегами на владения враждебных ему русских князей. Хотя половцы запросили за Игоря громадный выкуп, они сторожили его довольно небрежно, в связи с чем Игорь через некоторое время после неудачного сражения бежал из плена и появился в своем княжестве. Поступок Игоря мало соответствовал рыцарским обычаям того времени — в плену остался его сын, который легко мог быть казнен в порядке возмездия за побег Игоря. Однако половецкий хан Кончак предпочел женить Владимира на своей дочери, видимо, считая полезным сохранять возможность дальнейших доброжелательных отношений с Игорем.
Неосторожное предприятие Игоря Святославовича все же не осталось ненаказанным. Гибель и пленение многих участников его похода облегчили для половцев дальнейшие нападения на русские земли, так как значительная часть южной границы этих земель оказалась лишенной защиты в виде сколько-нибудь многочисленных отрядов воинов. Таким образом, Игорь нанес тяжелый ущерб всей системе обороны русских земледельческих областей от нападений кочевников, системе, которая даже и в более благоприятных условиях не была очень надежной из-за далеко зашедшего дробления удельных владений в Русской земле конца XII в.
Два эпоса. Почти одновременные сражения в двух удаленных на громадное расстояние районах Евроазиатского материка имели очень различные причины и последствия. Совершенно невероятно, чтобы участники одного из этих сражений получили когда-либо сведения о втором сражении. Тем не менее есть основания для сопоставления, казалось бы, никак не связанных между собой событий, происшедших в конце XII в. на юге Японии и в степях юго-востока Европы. Каждое из этих событий послужило поводом для создания героических эпосов, занимающих выдающееся место в истории японской и русской литературы.
В XIII–XIV вв. в Японии распространилось обширное эпическое произведение «Повесть о доме Тайра», в котором были подробно изложены события, предшествующие войне между домами Тайра и Минамото, рассказано о многих эпизодах военных действий и о последствиях этой войны. Объем «Повести» очень велик, в современных изданиях она занимает много сотен печатных страниц большого формата. Хотя существует предание об имени автора «Повести», обычно предполагают, что она была составлена из фольклорных материалов, которые были обработаны несколькими редакторами. Заслуживает внимания тот факт, что до настоящего времени сохранился целый ряд старинных рукописей «Повести», содержание которых часто значительно различается.
«Повесть о доме Таира» является одним из многих уцелевших памятников художественной литературы раннего средневековья Японии. К числу этих памятников принадлежат и несколько других героических эпосов, также хорошо известных современным японским читателям.
Русский эпический рассказ о походе князя Игоря («Слово о полку Игореве») довольно мало похож на японскую «Повесть о доме Тайра». Кажется несомненным, что «Слово» было написано одним автором (об имени которого можно только догадываться) сразу же после похода Игоря. Объем «Слова» примерно в 100 раз меньше объема японской «Повести», причем, в отличие от японского эпоса, до нового времени дошла только одна не очень исправная рукопись «Слова», найденная в конце XVIII в. и менее чем через 20 лет после этого исчезнувшая в пламени пожара. Никаких эпических произведений, аналогичных «Слову о полку Игореве», в русской литературе раннего средневековья не сохранилось.
Главная особенность «Слова» — высокое эмоциональное напряжение, создаваемое и поддерживаемое обилием поэтических образов в необычайно красочном языке рассказчика. Стиль японского повествования гораздо ближе к повседневной речи, причем только отдельные сцены достигают известного драматизма. Хотя содержание этих выдающихся произведений очень несходно, между ними есть нечто общее.
Падение дома Тайра привело к установлению в Японии новой системы государственного управления, что сделало вполне естественным сохранение в течение многих лет памяти о событиях конца XII столетия. Рассказ об этих событиях в японском эпосе был далек от восхваления победителей — он во многом отражал критическое отношение простого народа к особенно резко выраженным в средневековой Японии жестоким обычаям феодальных войн.