Сама идея найти неизвестного человека с таким громадным для нищей страны богатством не была абсурдной — этим человеком мог быть агент папы римского, который прилагал крайние усилия для сохранения влияния в Шотландии католической церкви, находившейся в трудном положении под натиском пресвитерианской реформации.
Также понятны колебания короля явиться в дом Гаури, к сыновьям казненного им мятежника, который однажды уже захватил его в плен. Вполне возможно, что надежда получить кувшин с золотом перевесила эти колебания.
Обращаясь к менее ясным аспектам этой истории, следует ответить на вопрос: кто был более заинтересован в гибели своего противника в свете важнейшей для участников этого столкновения проблемы наследования английского престола.
Так как родство Джемса с Елизаветой было общепризнано, у него не было особой необходимости уничтожать гораздо менее известных претендентов, тем более что число их не ограничивалось родом Ратвенов. Наоборот, граф Гаури мог считать, что его права получат шансы на признание только после смерти шотландского короля. К этому следует добавить напоминание о физической слабости Джемса, при которой его попытки лично преследовать своих политических врагов были бы явно неразумны. Более того, король располагал законными средствами борьбы со своими противниками, что он и продемонстрировал, казнив отца графа Гаури. В противоположность этому братьям в их отчаянном предприятии приходилось в основном рассчитывать на собственные силы.
Следует напомнить также о второй причине, вызвавшей заговор графа Гаури, — об обычае кровной мести, в то время широко распространенном в Шотландии. Неотмщенная гибель отца графа могла объяснить быстроту, с которой было организовано покушение на короля после возвращения графа Гаури из длительного пребывания в Италии.
Все эти соображения указывают на большую вероятность виновности графа Гаури в заговоре. При таком заключении естественно возникает вопрос, почему объяснение короля и его спутников событий, происшедших 5 августа 1600 г., вызвало у многих современников полное недоверие.
Ответ на этот вопрос вытекает из острой политической ситуации, которая существовала тогда в Шотландии и в которой было заинтересовано правительство Англии. Усилия Джемса укрепить королевскую власть против своеволия баронов, упорного вмешательства в государственные дела руководителей пресвитерианской церкви, интриг английского двора создали многих недовольных, для которых гибель графа Гаури открыла выгодную возможность причинить королю больше неприятностей. Играло роль также то обстоятельство, что Джемс не пользовался особенно большим доверием у своих подданных. Лавируя между сильными противниками, король в прошлом часто прибегал к явному обману, и его репутация как честного человека была довольно низкой.
Характерно, что, пытаясь оправдаться, король организовал изготовление писем, компрометирующих графа Гаури, о которых в дальнейшем выяснилось, что они поддельные.
Драматург и король. В 1603 г. королева Елизавета скончалась и благодаря интриге, успешно осуществленной ее министром (получившим впоследствии за это титул графа Солсбери), английским королем под именем Джемса I стал шотландский король, объединивший под своей властью оба королевства. Оставляя в стороне вопрос, была ли полезна деятельность Джемса для английского государства (историки на этот вопрос обычно отвечают отрицательно), следует признать, что появление нового короля принесло заметную пользу, по крайней мере, для одного из его подданных — драматурга и актера Уильяма Шекспира.
Дело заключается в том, что из всех английских королей Джемс I был единственным писателем. Он издал много разнообразных произведений — в молодости довольно плохие стихи и стихотворные переводы с иностранных языков, затем трактаты по религиозным и политическим вопросам. Довольно естественно, что буквально в первые дни своего появления в Англии Джемс заинтересовался театральной труппой лорда-камергера, главным деятелем которой был Шекспир, и превратил ее в личную труппу короля. Сохранившиеся записи указывают, что число спектаклей, которые эта труппа исполняла лично для короля и его приближенных, резко возросло по сравнению со временем Елизаветы, соответственно возросли доходы пайщиков труппы. Были случаи, когда король, просмотрев спектакль, поставленный по пьесе Шекспира, приказывал в один из ближайших дней повторить этот спектакль.
Вероятно, не случайно, что с первого года правления Джемса Шекспир прекратил свою работу в качестве актера и ограничился деятельностью драматурга. По-видимому, тогда он смог позволить себе отказаться от малопривлекательной обязанности исполнять второстепенные роли, так как, насколько известно, его актерские способности были недостаточны для исполнения ведущих ролей.
Существуют данные, что на протяжении ряда лет сохранялось позднее утраченное письмо короля Шекспиру, в котором Джемс дал высокую оценку его драматическому творчеству. Это известие очень правдоподобно, так как современники короля довольно единодушно отмечали его превосходное образование и хорошее понимание им литературы и театрального искусства.
Ясно, что Шекспир должен был выразить благодарность королю, который покровительствовал труппе актеров, исполнявших его пьесы. Уже давно высказывалось предположение, что шотландский сюжет трагедии «Макбет», написанный через три года после занятия Джемсом английского трона, был знаком благодарности со стороны автора пьесы новому королю. Такое же значение имело содержащееся в этой трагедии предсказание ведьмами долгого процветания королевского рода, к которому принадлежал Джемс.
Эти очевидные соображения следует дополнить еще двумя замечаниями, которые могут не прийти в голову современному читателю пьесы.
Убийство знатным вельможей добродетельного короля Шотландии Дункана, бывшего гостем этого вельможи, для Джемса не было неправдоподобной фантазией. Он сам всего за несколько лет до написания пьесы Шекспира мог разделить судьбу короля Дункана и чудом спасся от своих врагов. Более того, трактовка этого события Шекспиром подтверждала полную невиновность короля, который не имел никаких злых замыслов и попал в западню, подготовленную для него бесчестным вельможей. Как говорилось ранее, в вопросах о причинах гибели графа Гаури далеко не все были готовы доверять объяснениям Джемса, в связи с чем рассказ Шекспира о злодее-вельможе, имевшем целью убийство короля, должен был доставить королю полное удовлетворение.
Вторая, более частная деталь в содержании трагедии, которая могла заинтересовать Джемса, — превосходно написанная сцена появления ведьм. Шекспир отлично знал, что Джемс был ведущим специалистом по ведьмам в Европе и что ему принадлежала широко известная книга «Демонология», где признавалась большая и опасная власть ведьм и обсуждались меры борьбы с ними.
В данном случае Шекспир мог быть уверен в интересе Джемса к примеру, ярко подтверждающему ранее высказанные королем мысли.
Эти два заключения о тесной связи сюжета трагедии «Макбет» с реальными условиями жизни современников Шекспира должны служить предостережением для неосторожных обвинений великого драматурга в увлечениях фантастическими и неправдоподобными сюжетами.