Дворец так понравился Белой своей красотой, заброшенностью и уединенным местоположением, что она решила поселиться здесь надолго.
Но, блуждая по обширным залам, чудным садам и извилистым дорожкам, она совершенно неожиданно встретилась с большой Зеленой Змеей. Своим умственным взором Белая проникла в ее душу — и тотчас узнала, что это не простая змея, а тоже высшее существо, хотя и низшего порядка, чем она сама, и вдобавок настроенная по отношению к ней очень враждебно.
Зеленая Змея, подняв гордо голову, сказала:
— Вежливость — украшение всякого разумного существа. Я давно живу здесь, и этот дворец — мой по праву первого завладения. Скажи мне, ты просила позволения войти сюда или я тебя приглашала?
Белая Змея сдержанно отвечала, что она должна жить в Хан-чжоу и что она выбрала жилищем себе именно этот дворец.
Зеленая, пришедшая в ярость от этих слов, закричала:
— А, если ты отсюда не хочешь уйти добром, так я заставлю тебя силой!
И она, свирепо сверкая зелеными глазами, бросилась на Белую.
Но она не рассчитала своих сил. Белая была гораздо сильнее ее, и после короткой, но отчаянной борьбы, обессиленная Зеленая лежала на земле, обвитая могучими кольцами Белой.
Раздосадованная неожиданным препятствием, Белая хотела умертвить противника, но Зеленая, изведав силу и могущество Белой, стала умолять пощадить ее жизнь.
— Я вижу, — говорила она, — что ты не простая змея, но существо гораздо выше меня самой; какую пользу принесет тебе моя смерть? Оставь мне жизнь, и я тебе вечно буду верной и преданной служанкой.
Белая подумала, что ей будет трудно жить одной, без помощницы, поэтому она пощадила Зеленую, и они поселились во дворце вдвоем17.
Зеленая показала лучшие комнаты дворца, и они выбрали для себя большой круглый зал, где у Зеленой уже было устроено ложе из сухих ароматных трав. Зеленая, которая оказалась заботливой хозяйкой, почтительно поднесла своей новой госпоже чашку восхитительного чая, принесенного с границ западных небес.
Зеленая очень скоро узнала прекрасное сердце Белой, искренне полюбила и привязалась к ней; и Белая посвятила ее во все свои тайны.
На другой день, приведя свое жилище в порядок, обе змеи вышли прогуляться на берег озера по направлению к Башне Громовой Стрелы. Навстречу им шла масса людей, возвращавшихся с могил предков после поминовения. Направо от них расстилалась гладкая водная ширь озера с разбросанными на нем чудными островами; деревья, наклонившись над водой, отражались в ней, как в зеркале и купали в воде ветви, сплошь усыпанные белыми и розовыми цветами. Прямо перед ними возвышалась красивая, но мрачная и страшная башня Лэй-фын-та, своим массивным основанием как бы вросшая в землю.
Белая, пристально вглядываясь в эти когда-то близкие ей места, старалась припомнить обстоятельства своего детства. Мысли вихрем кружились у нее в голове и, при виде башни, приняли мрачное направление.
«Вот это та самая башня, — думала она, — которая, если сбудется заклятие злого Сюань-у, должна раздавить мое тело… А оно должно сбыться, потому что Сюань-у властный бог; я же дала ложную клятву. Но — о, боги! — ведь вы же предопределили мне пройти еще раз жизненный путь на земле; я — только ничтожная исполнительница высшей воли; за что же меня так жестоко наказывать!»
Ее печальные мысли вдруг были прерваны Зеленой.
— Смотри, — сказала она торопливо, дернув Белую за рукав, — что это там за молодой человек? Не он ли? Посмотри, как он высок и строен!
Белая взглянула и увидела красивого высокого юношу с черными выпуклыми глазами — теми же глазами, которые смотрели на нее пятьсот лет назад, когда старик выкупил ее у нищего…
— Он, он! — проговорила Белая задыхающимся голосом; но, собрав все свои силы, она победила волнение и сказала: — Смотри, не забывай же, что меня зовут Сучжэнь18. Пойдем скорей: мы его обгоним, а потом медленно направимся ему навстречу.
— Но у нас здесь нет никого, кто мог бы нас с ним познакомить; и если женщина не может разговаривать с мужчиной, который не был ей представлен, то наше обращение к нему может показаться неприличным!
— Подожди минуту, — сказала Сучжэнь и махнула шелковым веером по направлению к западу.
Тотчас на безоблачном до тех пор небе показалась низкая черная гряда облаков; солнце скрылось и пошел проливной дождь19.
V
Совершив поклонение могилам предков, Ханьвэнь возвращался домой с сердцем, переполненным новыми ощущениями. Пролегавшая по берегу Си-ху дорога была сплошь обсажена магнолиями, абрикосовыми, апельсиновыми и еще многими другими деревьями, названий которых он не знал. Деревья сплошь были усыпаны розовыми и белыми цветами, удивительно нежными, радостными и неустойчивыми; природа с невероятной расточительностью залила цветами все — ветви, стволы, даже выступающие из земли корни; не было видно ни листьев, ни темной коры, ни земли, которую покрывал толстый слой осыпающихся при малейшем ветерке миллионов лепестков; но убыль их была незаметна: в диком стремлении вознаградить себя за зимний перерыв, деревья с нетерпеливой поспешностью на место каждого упавшего цветка торопились выронить два, три, пять, десять органов любви…