Скиммер помчался над степью, направляясь к огням далекого поселка. Пара смотрела вниз, едва различая очертания пологих холмов и ложбин. Конечно, мультипланар машины легко мог превратить ночь в день, по крайней мере на экранах… но им понравилось лететь в ночи.
Внезапно внизу мелькнули развалины — многоэтажные здания без крыш, неровные, толстые стены, какие-то провалы в земле, — здесь когда-то была файская община… Скиммер пролетел мимо: пару манили огни иного, живого поселка. Здесь, насколько они знали, были земли людей, поэтому ожидать особенных сюрпризов не стоило.
Но поселок на деле оказался аэродромом. Они увидели огромное бетонное поле, вдоль него выстроился ряд стальных полукруглых ангаров. Всё это окружала сложная ограда из колючей проволоки, освещенная невысокими синими фонарями, — их они издали и приняли за огни улиц. Один из ангаров был открыт, рядом с ним стоял длинный и узкий, пятнисто-зеленый, явно военный вертолет. Возле него возилось три маленьких фигурки.
Анмай до предела увеличил изображение, внимательно рассматривая их. Мужчины, рослые, в одинаково замасленных комбинезонах, — явно техники. Отсюда он не мог различить их лиц, — лишь светлые, коротко остриженные волосы и загорелую, но всё же, не смуглую кожу. Люди! Анмай решил подвести машину поближе, но тут же остановил её, едва один из людей взглянул в его сторону.
К счастью, их не заметили. Ночь была темной — разорванные тучи скрывали луну, двигатель скиммера работал бесшумно, а разглядеть в мешанине облаков небольшую темную машину сможет лишь очень острый глаз…
Увлекшись наблюдениями, Анмай забыл, что там, где есть вертолеты, есть и приборы ночного видения. Он не услышал выстрела, но увидел мгновенную вспышку, и стремительно летящий к ним огненный шар. Прежде, чем он успел что-либо сделать, сверкнуло ослепительно-рыжее пламя, — по-прежнему беззвучное, но скиммер дико подпрыгнул и опрокинулся набок. Силовой щит выдержал, зато сам Вэру свалился на подругу, немедля наградившую его ударом локтя в бок. Выровняв машину, он с места дал полный ход, инстинктивно прижимаясь к самой земле.
— Что это было? — через минуту спросила Хьютай.
— Ракета с тепловым наведением, — ответил Вэру. — Не такие уж они тут и дикие. Если бы не силовое поле, мы бы и вздохнуть не успели… — он до предела увеличил скорость.
Скиммер помчался к грозовой туче, освещенной слепящими вспышками, и в золотистых зигзагах молний проскочил сквозь неё. Оставив позади ливень и бешеную круговерть воздуха, они вылетели в простор огромной открытой равнины, залитой призрачным лунным светом.
Положив руки на штурвал и чувствуя ладонь Хьютай на талии, Анмай проносился над исполинскими мягкими волнами серебристо-зеленых пустынных, холмистых просторов. Впереди, над ними, парили острые, плоские плоты облаков, словно скользящие над стеной непроглядной тени. Анмай взмыл вверх, оставив землю далеко внизу. Теперь вокруг были лишь яркие звёзды и волнистая, зеленовато-белая в лунном свете туманная пустыня под ними. По ней скользила смутная овальная тень скиммера, окруженная радужным ореолом.
Анмай направил его туда, где над облаками вздымались горы. Машина взмыла над льдистой горной цепью, скользнула в заполненную бездонной чернотой пропасть, и вновь взвилась вверх. Она вилась между вершинами, иногда на мгновение зависая и устремляясь дальше.
Облетев по гигантской дуге горную страну и всласть насладившись полетом, Анмай повернул назад. Разорванные иззубренными пиками облака остались позади.
Внизу открылось пустынное холмистое плоскогорье, голое, изрытое гигантскими воронками, усеянное странными постройками, частью целыми, частью — оплавленными, обрушенными и смятыми. Между них виднелась россыпь ржавой искореженной техники, — перевернутые танки, разломанные самолеты, сплющенные бронетранспортеры…
Анмай завис над центром самой большой воронки, окруженной ярко блестевшим стеклянистым валом. В её глубине, во мраке тени, едва заметно сиял синеватый свет. Скиммер скользнул вниз, на дно воронки, слабо отразившись в дымчатой, синевато-мертвенной массе. Пара с интересом склонилась над приборами. Вряд ли это были следы войны, — скорее, просто полигон, заброшенный сотни лет назад…
Но чем занимались здесь файа? Явно не испытанием атомных бомб, — радиация была слишком сильной. Судя по ней, здесь рвались магна-бомбы, — с равным количеством разноименных магнитных монополей в магнитой же ловушке. Такое применение драгоценных частиц было глупым расточительством. Ещё более глупым был сам факт ядерных испытаний на своей родной планете. Вэру стало жутковато, — он понял, что теперь порода его соплеменников не слишком-то разумна.
Какое-то время скиммер висел неподвижно, затем свечой взмыл вверх и помчался прочь, — за пределы плоскогорья. Даже почти неуязвимым для радиации файа не стоило здесь задерживаться.
***.
Задумавшись, Анмай летел над травянистой степью, спускаясь всё ниже и ниже, едва не задевая верхушки холмов, от которых уже протянулись длинные тени, — луна склонялась к западу. Машина скользила плавными зигзагами, на небольшой высоте, всё медленней, словно плывя в тени холмов. Она ненадолго замерла, когда на востоке посветлело небо и звезды начали бледнеть, затем рванулась вверх и зависла неподвижно. Анмай открыл колпак.
Воздух в кабине похолодел. Вокруг осталось лишь небо, они парили одни в сумрачной пустоте. Земля простерлась под ними смутным темным ковром с редкими искрами огней. Невесомым облаком рыжеватого света над туманным горизонтом севера застыла заря, пронизанная острыми линиями безмерно далеких сиреневых облаков. Другие облака, редкие, серебряно-синие, зависли в воздушном море, словно таинственные острова.
Уку, внутренняя луна, плыла, казалось, над самой землей ущербным тускло-золотистым диском, огромным, больше углового градуса, серпом, заполненным пепельным светом, плыла, не освещая ничего, но бросая на воду какого-то озера цепь красноватых бликов, — на этой широте она не заходила полгода, лишь медленно меняя фазы.
Анмай полюбовался ей, пожалел, что Алейра, дивная искусственная луна Эрайа, как и экваториальные спутники, отсюда не видна, и поднял голову.
В бездонной синеве подкрашенного лунным золотом неба мерцало лишь несколько звезд. Он отыскал Айсиу, — самую яркую звезду Эрайа, вечно неподвижного стража её небес, веками манившую сюда, в эти приполярные степи, его народ. Рядом с ней тлела другая звезда, — дымно-багровый, тревожный маяк Нуиты, внешнего спутника Эрайа А. Низко над западным горизонтом, ещё более яркие в темной синеве, сияли две других звезды… планеты, желтоватая Юэра и чисто-синяя Уртара, второй обитаемый мир. Возле неё мерцала серебристая звездочка её луны…
Анмай ещё никогда не видел такого красивого неба. И ещё никогда он не смотрел на звёзды в такой тишине. Голос Хьютай показался ему сначала тоже идущим от звёзд.
— И что дальше, мой Анмай? Здесь очень красиво, но холодно. Куда мы полетим теперь?
— Не знаю, — он улыбнулся. — Но до утра ещё далеко, а спать в воздухе я не привык!
— Спать под кустом, я полагаю, тоже, — Хьютай усмехнулась. — И куда же нам, бедным, податься? Вообще-то, спать под звёздами мне нравится!
Они спустились вниз. Анмай заметил одинокие развалины на вершине травянистого холма, — невысокие и пустые, — и посадил скиммер возле них.
От крыши дома не осталось и следа, меж стен росла трава. Ни змей, ни пауков, любящих гнездиться в руинах, здесь не нашлось. Едва они уселись, их окружило мягкое тепло нагретого за длинный день камня, — словно накрыло невидимым воздушным одеялом. Они скинули одежду, расстелили её по траве, — постель вышла скудная, и не слишком удобная, но вдвоем им было уютно…
Потом Хьютай почти бессознательно перебралась на траву, ощутив, как прохладные стебли ласкают её теплую кожу… такие же теплые руки Анмая, скользящие по ней… Они не говорили в волшебной тишине этой ночи, в смутном полусвете, словно во сне, — в очень счастливом сне, когда тело кажется невесомым, но впитывает всё, — прохладу воздуха, запах травы, холод земли под ней…
Потом они долго лежали рядом, усталые, но сон не шел к ним. Сквозь лениво качавшиеся травяные метелки они смотрели в бездонное небо, безмолвно размышляя, — каждый о своем. Серебристый свет зари, плывущей над туманной землей, через брешь в стене падал на их лица, трава всё что-то шептала им…