— Куда угодно. В этом основная трудность.
Анмай выбрался из кресла и подошёл к окну. Сияние в нём погасло, — плазма застыла пылью, и «Укавэйра» сняла Йалис-щит, заключив, что эта физика им не опасна.
Он видел звёзды — яркие, неподвижные… и плывущие среди них блестки дрейфующих астероидов. Они смещались относительно звёзд, — лишь сейчас Анмай понял, что его прижимает к полу не искусственная гравитация, а ускорение. «Укавэйра» летела к ближайшему достаточно крупному астероиду, чтобы пополнить запас массы. Серебристая вуаль туманности скрывала звездное небо, делая его нереальным, словно затянутым перистыми, прозрачными облаками…
Руки подошедшей сзади Хьютай обвили его талию. Она положила голову ему на плечо, задумчиво глядя в окно, её босая нога прижалсь к его ступне…
Анмай вздрогнул, осознав её одиночество — да, единственная пара в чужом мироздании, на корабле, полном душ… Он накрыл её руки своими ладонями, и улыбнулся ей.
— Куда мы действительно можем полететь, «Укавэйра»?
— К любой из сотен не-планет, известных Файау. — К любой из восьми не-планет, — машин Тэйариин, ведущих Кунха, было опасно приближаться. — Мы бы предпочли полететь к Ана-Йэ, — некогда лучшей из не-планет Файау, законченной постройкой всего за три года до нашего прыжка. Можно полететь к Девяти Мирам Файау, или назад, к Линзе.
Анмай вздрогнул. Ему до боли хотелось вернуться туда… вновь встретиться с Айэтом… но вернуться в прошлое нельзя. Впрочем…
— Если уж возвращаться в прошлое, — задумчиво сказал он, — то лучше в самое далекое. Я предлагаю вернуться на наш Первичный Мир, на Эрайа.
— Вряд ли это будет разумно.
— Почему?
— Из координат, найденных вами на «Увайа», следует, что Эрайа сейчас в опасной близости от Стены Света. Не пройдет и года, как она сгорит.
— Тогда тем более стоит посетить её… в последний раз.
Повисло молчание. Анмай усмехнулся. Кто он, чтобы указывать пути восьми триллионам разумов? Есть ли он на борту «Укавэйры», нет ли, — это ничего не изменит…
— Мы согласны, — ответила машина. — Вряд ли там мы встретим что-то, с чем не сможем справиться. Возле любой из не-планет, — даже возле Девяти Миров, — такая вероятность существует.
— Можем ли мы спасти наш Первичный Мир?
— Да, — но лишь переместив его в другое место. Чтобы провести любой объект сквозь не-пространство, надо превратить четверть его массы в энергию. Найти дополнительную массу можно, но для Эвергета предельный размер зоны захвата, — двадцать миль, для Сверх-Эвергета, — сто миль. Мы просто не успеем произвести такое число установок и разместить их во всем объеме планеты. Даже если успеем, синхронизировать точки прибытия невозможно, — даже при минимальной дальности прыжка разброс составит тысячи миль для каждой установки. Но если и этого удастся избежать, при не-переходе всё живое на Эрайа погибнет. Двадцать две тысячи лет назад её биосфера уже погибла в миг квантового вырождения, но экипаж «Увайа» восстановил её. Мы тоже сможем это сделать, но к чему нам мёртвый шар?
— А можно вывести Эрайа через Туннель Дополнительности? Ведь для него нет предельного размера!
— Да. Но создать его сможет лишь Нэйриста, Строитель Туннелей.
— Забавно. Или за год мы найдем нужную для нашего проекта технологию, — или наш Первичный Мир погибнет. Перед нами открыто множество миров, — Файау, Церра, Шу-Шарра, Сурней… и несчетные, никому не известные миры… но сначала я хочу увидеть мир, породивший всех нас. Сколько это потребует времени?
— Поимка ближайшего крупного астероида, — три часа, заправка масс-приемников, — пять часов, зарядка накопителей, — полчаса, сам прыжок, — вообще ничего.
— Значит, около восьми часов. Пожалуй, хватит, чтобы выспаться, — Анмай зевнул. — Последний раз я спал сутки, — или десять тысяч лет назад.
— Мы разбудим вас, когда придет время, — машина отключилась.
Анмай коснулся браслета на левом запястье. Кресла ушли в пол, на их месте замерцала постель, — огромная подушка силового поля.
— Стоит ли так спешить? — спросила Хьютай. — Не-переход всего через девять часов после этого…
Он пожал плечами.
— Может, и не стоит. Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. Я вынесу всё, что вынесешь ты, если ты это имеешь в виду. Просто… мне кажется… если мы полетим к Эрайа… через год наша мечта исполнится.
— Ну и что? Мы же сами этого захотели. Глупо тянуть.
— Глупо, — она усмехнулась, отвернувшись к окну.
Анмай скинул одежду и с удовольствием растянулся на упругом воздухе. Хьютай присоединилась к нему. Силовая подушка свернулась вокруг них, словно одеяло. Они ещё с минуту повозились, потом сонно затихли. Обняв подругу и сонно глядя на звёздную бездну в окне, Анмай почувствовал, как одиночество, эта тоскливая затерянность, от которой сжималась кожа на спине, отступила.
Забавно, от каких пустяков зависят наши чувства, — подумал он. — Ведь мне не терпится выйти в Бесконечность, — и притом, я боюсь этого, боюсь своей мечты. Но стоит обнять столь же испуганную и растерянную любимую, — и всё кажется нам славным и интересным.
С этой насмешливой мыслью Анмай и уснул.
Пока они спали, прижавшись друг к другу, одна из звёзд на экране медленно росла, превращаясь в угловатую глыбу. Громадный, больше звездолета, монолит закрыл небо и застыл, покачиваясь в тисках силового поля. Затем вспыхнул ослепительный свет. По стенам каюты прошла беззвучная дрожь. Тысячи кубических миль железа и камня испарялись в огне главной тяги, разлетаясь плазменными облаками. Плазма билась в магнитных ловушках, и, скручиваясь смерчами, исчезала в питательных дюзах корабля. В окне танцевал огонь, по стенам каюты и лицам спящих бродили причудливые тени. Наконец, пламя погасло, и раскаленные останки, угасая, поплыли во мрак…
Через несколько минут пара уютно устроились в креслах, безмолвно рассматривая россыпи звездной пыли в окне. Скосив глаза на медленно растущую зелёную линию, — индикатор зарядки накопителей, — Анмай ощутил вдруг неожиданно сильное волнение. Всего через полчаса он увидит родину всего своего народа…
Хьютай думала о другом.
— Почему она нас послушалась? — спросила она. — Всезнающая общность с памятью миллиарда лет?
Анмай пожал плечами.
— Не знаю. Впрочем, если не хватает информации, нет лучшего решения, чем чисто случайное. И потом, там вряд ли найдется что-то, опасное для нас… — он замолчал, вспомнив о пережитом им всего девять часов назад.
Тогда он мало что не умер, — такое нелегко забыть. А вновь испытать это по своей воле…
Он усмехнулся.
Я ещё никогда не ощущал такой боли, но перенес её. Перенесу и сейчас. Но Хьютай… — Вэру встряхнул головой. Страх за неё был мучительней любой боли.
Перехватив его взгляд, она слабо улыбнулась.
— Не бойся. В этот раз мы не будем входить в безвременье.
Он улыбнулся в ответ, любуясь звездной пылью. Где-то там, за триста миллионов световых лет, затерялась система двух солнц. Вокруг меньшего плыли шесть планет, — родиной его расы была четвертая. Вторая звезда, впятеро массивней солнца Эрайа, была мертвой, черной дырой. Это сочетание солнц было уникальным, — нигде в космосе файа больше не встречали такого…
Вэру многое знал об Эрайа, — просмотрев записи корабля предков, мертвого уже двенадцать тысячелетий. Но увидеть всё своими глазами…
Он вспоминал увиденное вместе с Хьютай, пытаясь отвлечься, а зеленая полоса медленно росла, — энергия аннигиляции в ядре Эвергета, в сотни раз более мощного, чем солнце Эрайа, запасалась в накопительных кольцах, готовясь перенести корабль сквозь пустоту.
— Пусковой механизм Эвергета готов к работе, — сообщила «Укавэйра», когда линия доползла до края и погасла. — Внимание! Пуск через пятнадцать секунд. Хьютай, Анмай, удачи.
Анмай улыбнулся. Эта фраза была традиционной, неизменной в течение тысячелетий. Но последнее предложение…
— Удачи, младший брат, — повторила машина, и смолкла.
Это молчание тоже стало традиционным, — отсчет перед не-переходом был пыткой. Уже сейчас его мышцы невольно вздрагивали от ещё не пришедшей боли. Можно заставить сознание не чувствовать страха, но с рефлексами справиться куда труднее. А ведь это лишь четвертый его переход в не-пространстве! И ещё никогда он не ощущал так сильно напряжения Хьютай, её подавленного страха…