Вечерело, тучи затянули небо, что делало улицы неприветливыми и холодными. Становилось зябко, но Кларкс привык к холоду за долгое время пребывания в состоянии бесплотности. Он решил пойти в рок-клуб больше для развлечения, чем для того, чтобы согреться.
В помещении играла музыка из массивных колонок. На сцене настраивали аппаратуру несколько техников - судя по этому, скоро должен начаться концерт какой-нибудь группы. Это сразу подняло настроение Кларксу.
- Пинту «тёмного» - утвердительно хлопнув по барной стойке, обратился к пузатому мужчине в клетчатой рубашке Кларкс.
- Как скажешь, тёмный, - усмехнулся весёлый бармен. Судя по всему, он имел в виду внешний вид, сказав «тёмный».
- Кто играет сегодня?
- «Зондеры».
- Мм, звучит внушительно, - чуть наигранно произнёс Кларкс, отпивая из кружки. - А как они в деле?
Бармен наклонился, от него пахло сигаретами, и шёпотом ругнулся:
- Они чертовски хороши, скажу по секрету: вокалист - мой старший сынок, - толстяк снова вернулся к своим обязанностям и продолжил. - Когда ему стукнуло двадцать, его младший брат уже учился в колледже. А Сэмми - это старший, ни о чём не думал кроме музыки. В башке одни ноты, тексты и мечты. Я ему постоянно твердил: «устройся на работу!», «посмотри на своего брата», «подумай о будущем»!
- А он либо посылал тебя, либо говорил, что соберёт группу, заработает много денег и будет тебе присылать открытки раз в год, - вставил свою реплику Кларкс на день благодарения.
- Ты прав, друг, практически так всё и было. Но только мой мальчик отличается от этих пустоголовых «позёров», которые думаю, что купили гитару и будут разевать рты под фонограмму, гребя деньги лопатой. Нет. Сэмми, правда, талантливый парень, я смотрю на него, слышу его песни и вижу, как всё это идёт у него изнутри, каждое слово, каждая нота, которую он поёт, идут от чистого юношеского сердца, от его души...
- Будто бы он и есть душа!
- Верно! Ты мне определённо нравишься, тёмный, - бармен весело подмигнул.
- Так и что было дальше, ваш с ним конфликт.
- Так вот, значит, пилил я его, пилил. Даже пару раз просил младшего поговорить с ним, но оба раза закончились дракой. И так продолжалось до тех пор, пока у меня и у Сэмми не сдали нервы. Я тогда завтракал перед работой. И вижу, как он спускается по лестнице с рюкзаком и гитарой. Он подошёл ко мне и просто молча уставился. Я тоже смотрел. Как мне тогда казалось, я видел в его глазах решительность и наглость, но сейчас я понимаю - это были глаза мальчика, который просто потерял веру в близких, - глаза бармена слегка заслезились, он шмыгнул носом и продолжил. - Я ничего не сказал, он тоже. Спустя минуту он просто вышел на улицу, и я знал, что больше он не вернётся. Я был так зол, но сейчас злюсь ещё сильнее от того, что не остановил своего мальчика.
- Пинту зелёного, - послышался рядом женский голос.
- Его не было три года. Мне страшно подумать, где он был, где ночевал, с кем, в каких условиях. Но однажды, я выходил с работы, тогда я ещё был автомехаником, на улице шёл дождь, уже стемнело, и тут я подхожу к своей машине и вижу сидящую рядом фигуру, а на земле лежит гитара, и об неё стучат капли дождя. Увидев меня, Сэмми сразу встал, он очень гордый, - Бармен улыбнулся.
- И ты, конечно, крепко обнял его? - женщина курила дамскую сигарету
- Нет.
- Ты ему врезал? - подхватил Кларкс.
- Да нет же! Мы просто оба молча сели в машину. Я не мог смотреть на мальца, поэтому даже не стал включать свет в салоне. Мы просто поехали домой. Всё это время мы молчали, сейчас я даже не понимаю, как я мог быть таким глупым мудаком, пропитанным злостью к своему собственному ребёнку. Сэмми отправился в ванную, а я поставил чайник, жена к тому времени меня бросила, а младший женился и уехал в Калифорнию. И вот я сижу на кухне, смотрю в пустоту и из-за угла робко, ну точно нашкодивший мальчишка выходит мой сын. У меня открылся рот, когда я его увидел. Он не был похож на себя прежнего. Под глазами синяки, щёки впали, у виска шрам, его руки были не толще ножки стула, а на пальцах левой руки, совсем не было кожи, только воспалённые окаменелые волдыри и мозоли.
Слушатели затаили дыхание.
- В этот вечер мы обменялись всего несколькими банальными фразами, поужинали, после чего Сэмми сказал, что очень устал и пошёл спать. В ту ночь, я не сомкнул глаз, я просто сидел и плакал, представляя, что пережил мой сын, и всё только из-за упрямства и непонимания друг друга, - бармен горько вздохнул и затем добавил. - Да что там непонимание, проще сказать, из-за меня.