Кларкс поёжился от холода и, убрав волосы назад, устало почесал лоб - «Значит, меня вам починить не удалось».
- Да, некоторые выходят из строя и больше не способны служить.
К скамье подбежал крошечный котёнок и Громоглас хотел его взять на руки, но едва он потянулся, как тот сделал неожиданный прыжок и взобрался на колени Кларксу. Путевод ласково погладил его по загривке и прижал к себе. Анифезар немного смутился, но затем продолжил:
- Что ж, четвёртый. Далее твоё присутствие в АрхиИвоне не обязательно, - Громоглас поднялся на ноги и Кларкс бросил на него краткий прищуренный взгляд. - Если бы ты делал то, что тебе положено, то сейчас ты бы уже вернулся к Создателю.
Котёнок спрыгнул с колен и по каменной тропинке засеменил в глубину сада, игриво виляя хвостом.
- Растворился бы в вечности, - Громоглас говорил не торопясь, словно специально дразня отступника. - Вновь почувствовал бы тепло и покой.
«И что теперь?»
- Теперь ничего, - резко ответил на его мысли судья, решая этим очередную судьбу очередной души. - Небесный суд больше не нуждается в тебе. Ты свободен. Привыкай к состоянию бесплотности, борозди пространства, ищи свой новый путь, чтобы хоть как-то скоротать вечность.
Кларкс мысленно засмеялся, и его лицо скривилось в издевающейся ухмылке. Громоглас удивился и внимательно настроился на его мысли, пытаясь понять причину:
- Почему ты смеёшься, путевод?
Кларкс сжал пальцы на переносице, стараясь остановить приступ истерики, и, неуклюже упав со скамейки, завалился одним боком в воду ручья, распугав светящихся мальков, и те суетливо уплыли прочь. Мысли смешивались в одну нервную массу и из-за этого разобрать что-то в «больной» голове просто невозможно.
- Говори же, - раздражённо крикнул Громоглас, и Кларкс громко захохотал, стуча озябшими ладонями по поверхности ручья и расплескивая воду.
Услышав странные звуки, дозорные из бойниц, охотники со сторожевых башен, трое путеводов, один из которых был изрядно искалечен - все обратили взор в сторону сада, слушая незнакомый голос.
- Смешно всё это...
- Не вижу ничего смешного, - помотал головой Громоглас, требуя более точного объяснения.
- Ты вообще ничего не видишь и ничего не знаешь, - всё так же смеясь, на полном серьёзе заявил Кларкс.
Он чуть успокоился и, поднявшись на ноги, подошёл ближе к анифезару, продолжая:
- Равновесие... шестерёнки... Неужели ты и в правду думаешь, что кроме схемы нет ничего?
Охотники, сидя на своих крылатых созданиях, сняли маски и, наблюдая с высоты каменных башен, внимательно прислушались к словам отступника. У Громогласа появилось желание вновь лишить его голоса, но подумал, что если не дать ему договорить, то и остальные взбунтуются. В глазах путеводов, выглядывающих из окон, сияла надежда. Не известно на что, но она была.
- Скажи мне, - рассуждал Кларкс, деловито шагая вокруг помрачневшего Громогласа. - Твой ученик - Валимир. Насколько я помню, он не был таким «правильным» как ты и однажды даже поспорил с инквизитором. И где он сейчас?
Громоглас сжал кулаки. Тучи, появившиеся из ниоткуда, закрыли собой солнце и с неба посыпались редкие, но крупные капли дождя.
- Он стал одним из них, - ещё громче, чтобы слышали все, сказал Кларкс. - Это как-то не очень похоже на наказание.
- Если есть вещи важнее порядка и равновесия, назови мне их, - стараясь казаться спокойным, попросил судья.
- Справедливость, - уверенно ответил Кларкс.
Капли стали учащаться, разбиваясь о землю и камни, приминая траву, а птицы в панике заметались по саду. Звери охотников тоже попытались последовать их примеру, однако грозные хозяева, не желающие отвлекаться от разговора, быстро их усмирили. Громоглас улыбнулся:
- Но ведь это одно и то же...
- А игра, которую вы затеяли с Алексом, не давая ему этим самым шанс исправиться, это справедливость? - оборвал его прямым вопросом Кларкс. - Я решил это исправить, и у меня получилось, и вместо благодарности, ты посылаешь за мной охотника, просто из собственных взглядов на слово «справедливость», это правильно? - путевод улыбался, а Громоглас ничего не мог ему ответить.
Охотники, путеводы, стражи и прочие слушатели ждали ответа от своего покровителя, однако тот лишь отрешённо смотрел на бегущий ручей, а с неба всё так же падали холодные капли.