- Ой, дурак! - простонала Яся.
Блондинка взяла из рука мужа баночку, открыла, понюхала, усмехнулась, и пошла к Тише.
- Ой, что будет, что будет!- Яся закрыла лицо руками, Синни сжала крепко кулачки, Дуня заметалась так, что стала почти видимой.
Блондинка подошла к поступающим и объявила:
- Проходите по одному к столу комиссии, берите билеты и рассаживайтесь. Экзамен начинается. Для всех кроме вас, - она повернулась к Тише. Феи замерли от ужаса, - Вы уже приняты.
- Я... почему?- растерялась Тиша.
- Из-за этого, - на ладони магистра была знакомая баночка, - Потому что не прошли мимо больного. Могу научить правильно ставить диагноз, могу научить лечить, а вот неравнодушное сердце - большая редкость, этому не научишь. Поэтому у вас будет бесплатное обучение и стипендия. Но это не значит, что можно расслабиться! С вас спрос в десять раз будет больше! И у моего мужа не ишиас, а его укусила болотная нигра...
Но феи ее уже не слышали, потому что вокруг Тиши выросло огромное золотистое облако. С каждым словом целительницы оно становилось все больше и плотнее. Счастье накрыло Тишу, и феи спорхнули к ней поближе. Счастье ластилось, счастье пузырилось, счастье поднимало ввысь.
Как они оказались у своего домика феи и сами не поняли.
- Дуня, а у тебя нос светится! Все светится, но почему нос сильнее всего? - смеялась Синни.
- Не знаю! Ой, как же я с этим мэтром лопухнулась? Я просто не подумала, что он может быть женат. Вот чего он один по дорогам ездит, от такой жены?
- А я всегда думала, что на первом осчастливливании я буду красивая. Платье, локоны, волшебная палочка, я речь говорю торжественную, а получилось - сумка через плечо, платье как из... помятое платье, - поперхнулась Яся, - и на люстре, как муха вишу.
- Ага, и сама думаю, куда бы мне провалиться, - закончила за нее Дуня.
А потом феи писали отчет. Фея командир решительным голосом сообщила, что благодаря наведенным чарам смелости объект смог проявить себя как настоящий целитель, Яся вдохновенно пищала: "И тогда его рука дрогнула, а девушка не стала ждать благодарности, подобно лани она ускользнула в ночь. И мэтр остался, крепко прижав к груди баночку с целительным снадобьем". Дуня хрюкнула: "Со снадобьем от ишиаса". А Синни зажав нос важно продекламировала: "Прекрасно, когда душевные порывы согласуются с природой личности и служат к общественной пользе, потому что только тогда душа может найти свое надлежащее место в общем мироустройстве".
- Чего? - не поняла Дуня.
- Это философия - так и должно быть: красиво и непонятно. Спать пора, - вздохнула Яся, - поздно уже.
Спят феи, и золотистый свет, окружающий их, потихоньку меркнет. Вот он уже не освещает весь чердачок, вот он уже только немного виден в окнах дома. Черный кот не торопясь спрыгивает с картины, потягивается, проходит по чердаку и смахивает когтистой лапой паутину со слухового окна. А потом усаживается у домика, поджимает лапки, хвост и замирает, глядя в окошко. Спят феи, и счастье потихоньку становится волшебством, собираясь под подушкой в кружок маны.
А тем временем...
Четверка Репейника выследила старого шамана и увязалась за ним.
Дом и чемодан Хрена остались в степи.
Королева Роза провела внеплановое совещание.
Пауки провели внеплановое заседание.
Ганик поступил на артефактора, а Белка провалилась на экзамене, но зато у нее завязались очень романтические отношения с тем самым блондином из трактира.
Глава 9
"Кура породы черный ландскон достигает веса в восемь унций, кура пароды мохнатая зеентальская приносит одно яйцо ежедневно, петухи же породы бангальский бойцовый столь свирепы, что иногда заменяют своим хозяевам на дневное время сторожевых псов".
Из реестра продовольственных и служебных пород кур.
- Вот никаких больше любовий! Никаких свадьб! Не в этом счастье! - уверенно вещала Дуня.
- Да врешь ты все, все вы, девчонки, так говорите, а потом: "Ах, как он на меня посмотрел", "Ах, колечки", "Ах, свадьба". У вас у всех одно на уме, - Клев был снисходительно-насмешлив и всем своим видом выражал непоколебимую мужскую уверенность в том, что счастье женщины заключается только в нем. Или в каком-нибудь другом мужчине, на крайний случай. У Дуни даже кулаки чесались от желания изменить его мнение.
- Тиша, знаешь, как была счастлива, поступив учиться?
- Так Тиша, она совсем другая, - задумчиво согласился Клев.
- Вот и посоветуй нам еще такую, другую, - вмешалась Синни.
- Любовь штука нежная, - вздохнула Яся, - а нам бы так, чтобы желание исполнить и не навредить.
- Линга лесовичка! - вмешалась Лера, - вот поймает она рыжего лиса, и точно будет счастлива.
Феечки переглянулись. Намечалось верное дело.
После возвращения в Академию они долго отсыпались, отдыхали, а когда вылетели на разведку, оказалось, что они опоздали. Экзамены кончились, и начались каникулы: поступившие и не поступившие, адепты и преподаватели - все разъехались по домам, Академия опустела. Нет, службы по-прежнему работали, книги писались, опасные эксперименты проводились, а кое-где даже делался ремонт, но не было толпы адептов, не было их волнений, надежд, разочарований и радости. Со скуки феечки даже стали следить за стариком-ворчуном из оранжереи, но, кроме того, что все адепты неряшливы, неуклюжи и глупы, ничего от него не узнали. Разве еще то, что самый неуклюжий, глупый и неряшливый - Касим, адепт третьего курса кафедры древоведенья. И тогда феечки решили снова обратится к Клеву и Лере, может, они посоветуют кого. Главное условие было простым - объект должен любить свое дело и иметь цель. А уж исполнить мечту они ему помогут.
В лавке меховщика было темно и на редкость неуютно. Шкуры зверей, оружие, капканы, удочки, сети - все, что лавочник Хрип покупал и продавал охотникам и рыбакам, было разложено на полках за прилавком, развешано по стенам, расставлено по углам, а странные сачки то ли для рыб, то ли для зверей, были привешены на крюках к потолку. Если бы не чахлая фиалка на окошке с одним единственным цветочком, феи и не пробрались бы сюда. Но фиалка не подвела, и теперь три подруги лежали на самой верхней полке, на шкуре снежного лора, и ждали лесовичку. От шкуры резко пахло зверем, а длинный ворс лез в глаза.
- Кажется она, - зашептала Яся, - ой, ну какая-то она... не такая.
Дуня внимательно осмотрела крепкую широкоплечую девицу и сомнением спросила Ясю:
- А что не такая? Коса русая, глаза голубые, нос курносый - все как Клев описывал.
- Ты не понимаешь, она все же у нас героиня. Должна быть ну... изящной, милой.
- Ясь, она же серьезная женщина, у нее дело, а не всякие там шуры-муры.
Серьезная женщина тем временем выгружала из мешка сети, силки и капканы.
- Вот, господин Хрип, принимайте. Сети все целые, капканы тоже, а один силок порвался. И вот о чем эти пни думают? Нельзя в заповедном лесу в это время охотиться, а все равно лезут, - Линга привычно ворчала, лавочник так же привычно принимал капканы и совершенно не удивлялся, что ему принесли такую добычу.
- Восемь серебряных и четыре медяка, - быстро подсчитал он.
- И двадцать медяков, - возразила Линга.
- Этот капкан совсем ржавый. Его теперь только в кузню нести.
- Конечно, ржавый, я его уже четвертый раз приношу. Не жадничайте, он себя уже полностью окупил.