Рассказы пленных были собраны еще в один рапорт и направлены лорду Селборну: «В России нам говорили, что у нас рабочие живут лучше, чем в любой другой стране мира. Попав в плен, мы узнали, что уровень жизни рабочего во Франции, Бельгии, Норвегии выше, чем в России… Сталину не заманить нас обратно… Жизнь нам, может быть, и сохранят, но клеймо предателей останется с нами навсегда».
22 июля Антони Иден, тогдашний министр иностранных дел, черкнул на письме Селборна: «Ваше мнение обо всем этом? В письме нет ни слова о том, куда девать этих людей, если они не вернутся в Россию. Нам они здесь не нужны».
Черчилль поначалу сочувствовал русским, оказавшимся на Западе, но в атмосфере того времени и для Великобритании, и для США было немыслимым встать на сторону любого, кто мог критиковать Сталина, их могучего союзника, возглавлявшего армию, которая разгромила нацистскую Германию. Поэтому они начали насильственную репатриацию и закрепили эту политическую линию на встрече трех союзников в Ялте в феврале 1945 года.
Запад недооценил отчаяние тех, кто стал жертвой этой политики. Например, 28 марта поступило сообщение, что один русский повесился в Йоркширском лагере для военнопленных, когда их готовили к переброске в Ливерпуль, где их ожидал корабль до Одессы. Другой перерезал себе горло острым краем кружки прямо на пристани. Реакция представителей министерства иностранных дел ограничилась размышлениями о том, как бы об этих и других подобных инцидентах не узнала пресса.
Перевозки пленных из Великобритании в Россию по морю той весной были отмечены еще более ужасными происшествиями. Людей, пытавшихся покончить с собой. доставляли на корабли на носилках. Некоторые прыгали за борт, когда корабли шли через проливы Гибралтар или Дарданеллы. Советские офицеры постоянно высматривали «дезертиров» и, как утверждали английские сопровождающие, множество пленных было расстреляно прямо на пристани сразу же по прибытии в советские порты.
Жестокость достигла пика после капитуляции Германии в мае 1945 года, когда западным солдатам зачастую приходилось применять штыки и приклады винтовок, а то и огнеметы, усаживая сопротивляющихся русских в эшелоны, идущие в восточном направлении. Самое страшное произошло в долине реки Драу в Австрии. Прямо за городом Линцем в один большой лагерь собрали 22 009 казаков — 15 380 мужчин, 4 193 женщины и 2 436 детей. 28 мая 1 500 офицеров из их числа были хитростью разоружены и усажены в грузовики, чтобы отправиться «на переговоры» с ответственными британскими должностными лицами, где должно было «решиться их будущее». На самом деле никаких переговоров не планировалось. Вместо этого их поместили за колючую проволоку, а через несколько часов, за которые произошло несколько самоубийств, переправили по мосту в Юденбурге через реку Мур на территорию, занятую советскими войсками.
Предполагалось, что изоляция офицеров облегчит погрузку и удержание непокорных на открытых железнодорожных платформах, пригнанных 1 июня, чтобы забрать казаков и перевезти их в советскую зону. А в результате произошло сражение. Неистовая, хотя и безоружная толпа под молитвы русских священников несколько часов сопротивлялась батальону шотландцев из Аргайлла и Сазерленда, прежде чем ее силой погрузили в грузовики и увезли на восток Австрии, оттуда в Россию, а потом дальше на восток, в «архипелаг ГУЛАГ». Женщины бежали к пешеходному мосту и бросали своих маленьких детей в Драу. Один мужчина застрелил свою жену и троих детей, а потом застрелился сам, лишь бы не возвращаться в Советский Союз. Много русских, задавленных или задохнувшихся в общей свалке, а также покончивших с собой, погибло в тот день — так силен был их религиозный пыл и решимость никогда не возвращаться в зловещую и безбожную сталинскую империю. Крепкие шотландские солдаты, закаленные войной, плакали в открытую, выполняя свой ужасный долг.
За несколько дней почти все 22 000 человек, включая детей и женщин, были переданы Красной Армии.
Британская пресса ни написала об этом ни слова. Прошло почти тридцать лет, о чем в 1974 году из моей книги «Последняя тайна»[29] англичане узнали о том, что было сделано от их имени в Линце в мае-июне 1945.
Солженицын отбывал восьмилетний срок заключения, когда летом 1945 года эти сотни тысяч мужчин и женщин, словно косяки рыб, потекли из Западной Европы в сибирские лагеря. Он разделил с ними страшные лишения лагерной жизни, особенно холод и голод, убивавшие заключенных миллионами, и описал это в 1962 году в «Иване Денисовиче». Он знал, кем были эти люди, почему они оказались там и кто передал их в руки советской власти. И он запомнил все, чтобы потом рассказать об этом в своих книгах. Между тем Запад ничего об этом не знал. А те англичане и американцы, которые организовывали эти операции или участвовали в них, терзались, но не решались об этом говорить.