Тогда западные правительства переключили внимание на передачу технологий. Ведь они были самым мощным оружием Запада. Пока Советский Союз вел себя враждебно, можно было лишить его плодов западных исследований, что поставило бы советскую экономику в трудное положение, и тогда советские вооруженные силы не могли бы идти в ногу с западным военным союзом.
В теории это было возможно. Всю торговлю высокими технологиями контролировал КОКОМ (Комитет по координации экспорта стратегических товаров), публиковавший список стратегических товаров — от атомного оружия до запчастей к компьютерам, — запрещенных для продажи в коммунистические страны. Контроль осуществлялся из скромного здания в Париже, расположенного в пристройке к посольству США. Там следили за экспортерами, а при необходимости наказывали фирмы из стран-членов КОКОМа (т. е. членов НАТО и Японии), если их уличали в продаже технологий противнику.
Но КОКОМ не всегда работал как следует. Многим фирмам, в основном европейским, не нравилось, что их деловые контакты находились под американским контролем. Особенно с тех пор, как из США в СССР пошли поставки зерна. Не все фирмы были согласны выполнять требования КОКОМа из солидарности с НАТО.
Многие, несмотря на запрет, торговали с Советским Союзом, используя поддельные накладные или с помощью фирм из нейтральных стран, играющих роль перевалочных пунктов. Даже если фирму изобличали в нарушении правил, обвинение предъявлялось редко.
Таким образом советской промышленности удалось приобрести технологии для газопроводов из Западной Европы и построить на Каме завод по выпуску военных грузовиков — опять же на базе западного оборудования и технологии. Я считал, что следовало бы приложить больше усилий для обуздания опасной торговли между Востоком и Западом, которая дала Советскому Союзу еще и сухие доки для кораблей класса «Киев» Тихоокеанского и Северного флотов, и погрузочно-разгрузочную технологию для боевого десантного корабля «Иван Рогов»[60]. Однако для наказания Москвы за ее агрессивность сделано было мало. Запад был вынужден признать, что у него нет рычагов воздействия. Союз западных держав оказался недостаточно крепким. Какие бы экономические санкции ни вводились, всегда находились группы — например, японские производители электроники или французские фермеры, — которые отказывались их выполнять.
Признаки агрессии ощущались и в интенсивности советской пропаганды. КГБ усиливал кампанию «активных мер», направленных на дискредитацию США и Великобритании в глазах левых сил и стран третьего мира. В течение всего 1982 года лились потоки «разоблачений» — документов, появлявшихся из неизвестных источников и показывавших агрессивность американской внешней политики. Эти фальшивки рассылались влиятельным людям, политикам и журналистам, обычно без пояснительного текста и всегда без обратного адреса. Иногда отправитель извинялся за свою анонимность, оправдываясь тем, что опасается за свою карьеру и жизнь. Под этими документами, часто отмеченными грифом особой секретности, стояли якобы подлинные подписи известных американских политиков, что должно было повысить ценность ложных известий и обеспечить огласку с высокого уровня.
Например, в январе 1982 года в Афинах всплыло «письмо Кларка Стерну». Оно якобы было адресовано заместителем госсекретаря Соединенных Штатов Уильямом Кларком послу США в Афинах — Стерну. В нем говорилось, будто Америка готова поддержать военный переворот в Греции, чтобы обеспечить себе безопасность и закрепить там свою стратегическую позицию. Хотя письмо так и не было опубликовано, оно было рассчитано на то, чтобы ухудшить отношения США с греческим правительством.
В «письме Хейга Лансу», отправленном от имени тогдашнего верховного командующего объединенными силами генеральному секретарю НАТО, предполагалось, что НАТО, возможно, будет вынуждена «применить ядерное оружие первой», и в этом случае будут задействованы американские силы в Европе. Письмо было рассчитано на то, чтобы встревожить европейское общественное мнение во время спора о развертывании ракет «Круз» и «Першинг». Являясь очевидной фальшивкой, оно все-таки было опубликовано в апреле 1982 года в люксембургской «Цайтунг» и бельгийской «Нивё».
В том же месяце датский министр юстиции Оле Эсперсен объявил, что советские агенты пытались использовать датского журналиста Арне Педерсена, чтобы манипулировать общественным мнением в связи с идеей северной безъядерной зоны. Советское посольство организовало ему поездку в СССР, снабжало его алкогольными напитками, а также оплачивало публикации с просоветской политической рекламой, включая памфлет с нападками на Маргарет Тэтчер.