Надеясь, что в дальнейшем исследователи расширят круг наших знаний, я все же считаю своим долгом рассказать о свадебном обряде, вернее, об отдельных его чертах у древних финнов. Женитьба — важнейшее событие в их семейной жизни. Из наиболее бывалых мужчин выбирается сват, которому предстоит, образно говоря, с мечом в руке бороться против множества неприятностей, препятствий, опасностей и всякого рода бед. Он должен суметь отразить и предотвратить все зло, насылаемое на него и его свиту завистниками, колдунами и заклинателями. Но это всего лишь подготовка к главному, потому что в доме родителей невесты перед ним встанут другие, более трудные задачи. Благополучно добравшись сюда, сват пускается восхвалять жениха, иногда это делает и сам жених. Перед женихом ставится много условий и заданий, невообразимо трудных и опасных, которые он должен выполнить. Обычно ему предстоит выдержать три испытания. Зачастую эти задания ничуть не легче тех, что назначал Ахиллес Ясону[25], когда тот добывал золотое руно. Когда наконец жених справляется с третьим, последним заданием, его, бывает, и не засчитывают, хотя и отдают девушку жениху.
Следовало ли в этом случае еще и платить за невесту, иными словами, продавали ли родители свою дочь — по этому вопросу нет единого мнения. Некоторые утверждают, что дело обстояло именно так. Основанием для такого утверждения является якобы старая руна, которая переведена на шведский в труде Рюса «Финляндия и ее обитатели», страница 13. Но прочтя последние строки этой руны, можно с таким же успехом утверждать обратное. Сперва жених рассказывает своей избраннице, что он дал, а вернее, подарил ее родителям и ближайшим родственникам (чтобы склонить их отдать ему невесту), на что невеста отвечает:
Таким образом девушка дает понять, что от нее зависит, примет ли она или отвергнет предложение мужчины.
У меня есть еще одна руна из Хяме, в которой рассказывается, что несколько столетий тому назад бывший владелец имения Лаукко, расположенного в Весилахти, Клаус Курки[26] пришел в дом родителей своей возлюбленной и спросил: «Нет ли девы на продажу?» Это могло бы быть подтверждением вышеприведенного утверждения, если полагаться лишь на данные слова, не учитывая дальнейшего ответа:
Этот пример дает понять, что девушке представлялась свобода выбора. Такое же пояснение можно сделать по ряду других рун (напр. Топелиус, II, 8; I, 23). Но никто не станет отрицать, что у финнов, как в старые времена, так и нынче, веское слово родителей может заставить девушку выбрать себе суженого и против ее воли. Даже среди образованных сословий просвещенных народов Европы найдутся тысячи примеров осуществления деспотичной воли отца или матери либо какого-нибудь иного родственника. Случается и там, что девушку продают, пусть, даже не употребляя этого слова, но сам факт остается, каким бы словом это ни прикрывалось. Тем не менее мы знаем, как сам Вяйнямёйнен, будучи всесильным, не захотел навязывать свою волю и стеснять красавицу в ее выборе. Посватавшись к Туулетар (Тууликки), он не обращается к отцу и матери невесты, а сам усердно добивается ее согласия, тем самым давая нам прекрасный пример для подражания.
Так это или иначе, но вернусь к прерванному описанию, от которого уклонился. Получив согласие родителей, а чаще, по-видимому, достаточно было заручиться лишь согласием матери, жених раздает подарки родителям невесты и родственникам, с которыми ему предстоит породниться. Есть основание утверждать, что в этом случае не забывали и невесту, потому что в старинных песнях есть прямые ссылки на это. Следующие за этим обряды малоизвестны. Видимо, невесту обряжали в какой-то особенный наряд. Женщину, одевавшую невесту в этот наряд, называли по-фински «каасо». По-видимому, именно тогда молодые в присутствии свидетелей давали друг другу какие-то обещания. Затем жених сажал свою красотку в сани или на спину лошади, и свадебный поезд направлялся в дом жениха. Там каасо еще не раз давала советы жениху хорошо относиться к добытой им невесте и жить с ней в согласии. В пути их опять подстерегали опасности. Свату трудно было предугадать все козни завистников и недоброжелателей и предотвратить их. Потому-то он и обращался с искренними мольбами к могущественным богам, надеясь с их помощью одолеть все козни. В доме жениха свекор, свекровь и ближайшие родственники уже ждали прибытия свадебного поезда, встречали и поздравляли молодых, особенно невесту. В продолжение всей свадебной церемонии наибольшие почести оказывались жениху и невесте, а также свату и каасо.
25
...что назначал Ахиллес Ясону... — В древнегреческом мирe об аргонавтах трудные задачи Ясону задает царь Колхиды Эет. Ахиллес назван здесь Лённротом по ошибке.
26
Клаус Курки — представитель аристократического рода Курки, имевшего большое влияние в Финляндии в эпохе средневековья. Имя Клауса Курки стало известным в народе благодаря народной балладе «Гибель Элины», строки из которой приводит здесь Лённрот. В балладе рассказывается, как Клаус Курки по наущению коварной служанки сжег свою молодую жену с младенцем, заподозрив ее в измене. В действительности же виновником этой трагедии был другой Клаус — Клаус Дьяки, бывший в конце XIV в. судьей в Хяме. По балладе, случай этот произошел в Весилахти, в имении Лаукко, принадлежавшем роду Курки.