Выбрать главу
However, in my opinion, it was extremely prudent, as well as generous: for, supposing these people had endeavoured to kill me with their spears and arrows, while I was asleep, I should certainly have awaked with the first sense of smart, which might so far have roused my rage and strength, as to have enabled me to break the strings wherewith I was tied; after which, as they were not able to make resistance, so they could expect no mercy. Однако, по-моему, это решение было столь же благоразумно, как и великодушно. В самом деле, допустим, что эти люди попытались бы убить меня своими копьями и стрелами во время моего сна. Что же вышло бы? Почувствовав боль, я, наверное, сразу проснулся бы и в припадке ярости оборвал веревки, которыми был связан, после чего они не могли бы сопротивляться и ожидать от меня пощады. These people are most excellent mathematicians, and arrived to a great perfection in mechanics, by the countenance and encouragement of the emperor, who is a renowned patron of learning. Эти люди - превосходные математики и достигли большого совершенства в механике благодаря поощрениям и поддержке императора, известного покровителя наук.
This prince has several machines fixed on wheels, for the carriage of trees and other great weights. У этого монарха есть много машин на колесах для перевозки бревен и других больших тяжестей.
He often builds his largest men of war, whereof some are nine feet long, in the woods where the timber grows, and has them carried on these engines three or four hundred yards to the sea. Он часто строит громадные военные корабли, иногда достигающие девяти футов длины, в местах, где растет строевой лес, и оттуда перевозит их на этих машинах за триста или четыреста ярдов к морю.
Five hundred carpenters and engineers were immediately set at work to prepare the greatest engine they had. Пятистам плотникам и инженерам было поручено немедленно изготовить самую крупную телегу, какую только им приходилось делать.
It was a frame of wood raised three inches from the ground, about seven feet long, and four wide, moving upon twenty-two wheels. Это была деревянная платформа, возвышавшаяся на три дюйма от земли, около семи футов в длину и четырех в ширину, на двадцати двух колесах.
The shout I heard was upon the arrival of this engine, which, it seems, set out in four hours after my landing. Услышанные мною восклицания были приветствием народа по случаю прибытия этой телеги, которая была отправлена за мною, кажется, спустя четыре часа после того, как я вышел на берег.
It was brought parallel to me, as I lay. Ее поставили возле меня, параллельно моему туловищу.
But the principal difficulty was to raise and place me in this vehicle. Главная трудность состояла, однако, в том, чтобы поднять и уложить меня в описанную телегу.
Eighty poles, each of one foot high, were erected for this purpose, and very strong cords, of the bigness of packthread, were fastened by hooks to many bandages, which the workmen had girt round my neck, my hands, my body, and my legs. С этой целью были вбиты восемьдесят свай, вышиною в один фут каждая, и приготовлены очень крепкие канаты толщиной в нашу бечевку; канаты эти были прикреплены крючками к многочисленным повязкам, которыми рабочие обвили мою шею, руки, туловище и ноги.
Nine hundred of the strongest men were employed to draw up these cords, by many pulleys fastened on the poles; and thus, in less than three hours, I was raised and slung into the engine, and there tied fast. Девятьсот отборных силачей стали тащить за канаты при помощи множества блоков, прикрепленных к сваям, и таким образом меньше чем за три часа меня подняли, положили в телегу и крепко привязали к ней.
All this I was told; for, while the operation was performing, I lay in a profound sleep, by the force of that soporiferous medicine infused into my liquor. Все это рассказали мне потом, так как во время этой операции я спал глубоким сном, в который был погружен снотворной микстурой, примешанной к вину.
Fifteen hundred of the emperor's largest horses, each about four inches and a half high, were employed to draw me towards the metropolis, which, as I said, was half a mile distant. Полторы тысячи самых крупных лошадей из придворных конюшен, вышиной около четырех с половиной дюймов каждая, понадобилось, чтобы привезти меня в столицу, расположенную, как уже было сказано, на расстоянии полумили от того места, где я лежал.
About four hours after we began our journey, I awaked by a very ridiculous accident; for the carriage being stopped a while, to adjust something that was out of order, two or three of the young natives had the curiosity to see how I looked when I was asleep; they climbed up into the engine, and advancing very softly to my face, one of them, an officer in the guards, put the sharp end of his half-pike a good way up into my left nostril, which tickled my nose like a straw, and made me sneeze violently; whereupon they stole off unperceived, and it was three weeks before I knew the cause of my waking so suddenly. Мы были в дороге уже часа четыре, когда я проснулся благодаря весьма забавному случаю. Телега остановилась для какой-то починки; воспользовавшись этим, два или три молодых человека полюбопытствовали посмотреть, каков я, когда сплю; они взобрались на повозку и тихонько прокрались к моему лицу; тут один из них, гвардейский офицер, засунул мне в левую ноздрю острие своей пики; оно защекотало, как соломинка, и я громко чихнул. Испуганные храбрецы мгновенно скрылись, и только через три недели я узнал причину моего внезапного пробуждения.