Купцы Хонг есть особая компания, подобно Соляной компании, правительством учреждаемая для ведения европейской торговли, и на них лежит вся ответственность в точном платеже пошлин за привозные и вывозимые товары на кораблях, за кои они поручились; они же должны выплачивать все штрафные деньги и пени, коим европейцы, находящиеся под их покровительством, могли бы подвергнуться за контрабанду и пр. Число их по закону должно быть 13, но редко бывает более 11 по причине банкротств. Некоторые желают и ищут того звания, а другие, бывши прежде богатыми купцами и пойманные в противозаконной торговле, платят важную сумму мандаринам и получают сие звание, дабы тем избавиться от дальнейших преследований. Из сего видно, что купцы Хонг занимают места большой ответственности: это хорошо объясняет глубокую и хитрую политику китайского правительства, желающего всеми мерами избегать малейшего повода непосредственной ссоры с европейцами. Китайское правительство пренебрегает и показывает вид, что не знает силы европейских государств в народном отношении, и подданных европейских считает только торгующими бродягами или искателями приключений, коим дозволено торговать под покровительством и ответственностью Хонг. Таким образом, купцы сии суть кошачья лапа, коею правительство достает из огня каштаны. Хотя они и имеют титул мандаринов и носят чиновные кисти и пуговки, но все сие не может защитить их от гордого начальника их, хоппу, или кантонского таможенного пристава, перед трибуналом коего все благородные чувства чести и достоинства унижаются, и если он требует сих титулованных купцов перед свое судилище, то они должны смиренно на коленях предстать перед него и головою стукать в землю шесть, девять или двенадцать раз, чтобы обратить на себя внимание величавого хоппу. А когда он дозволит им встать, то они не осмеливаются поднять глаз своих выше пятой пуговицы на груди грозного мандарина! Если бы случилось им взглянуть ему в лицо, то это сочлось бы такою обидою и дерзостью, которую ничем загладить нельзя, разве повторенными ударами бамбуковой палки. Посему старинная английская пословица, что и коту не запрещено смотреть на царя, неизвестна в Китае.
Когда кого требуют в суд, то он должен по крайней мере сделать перед судьею три земных поклона, и ему не дозволяется говорить, разве только отвечать на вопросы, ему предлагаемые. Два служителя (китайские ликторы — лат. lictores, в Др. Риме охранники высших магистратов — диктаторов, консулов, цензоров и пр. — В. М.) с бамбуковыми тростями в руках стоят, готовые наказать неисполняющих сих правил. Если требуется привести к присяге свидетеля, тогда ему предлагают живого петуха и нож, а он должен в минуту произнесения клятвы отрезать петуху голову: отсечение петушьей головы по их значит то же, что по-нашему целование Священного писания, однако ж я весьма сомневаюсь, чтоб обряд сей мог быть столько же священ в сем государстве, где нравственность так унижена. Бедные из купцов Хонг избегают сколь возможно свиданий с хоппу, опасаясь до тех пор прижимок и унижения, пока не дадут ему ценного подарка. Впрочем, китайцы считают вообще земные поклоны перед мандаринами не столько унижением, сколько церемониею, означающей почтение к особе богдыхана, коего лицо те представляют. Все члены компании Хонг хотя и пользуются титулами почетных мандаринов, но, когда предстают перед кем-либо из местных начальств, обязаны также подвергаться сей церемонии.
Компания сия утратила много своего влияния и значительности смертию знаменитого президента своего Пхан-Куей-Куа, который, имея отличные дарования и назначенный самим богдыханом, богатством и влиянием своим поддерживал кредит всех членов оной. Но много также вреда приносят компании некоторые злоупотребления, например контрабандный торг и обычай некоторых из беднейших купцов Хонг продавать мелочным торговцам право свое вывозить чай и пр. Они делают сие потому, что лавочники платят им тотчас чистыми деньгами все пошлины, кои они должны вносить в казну только через год. Когда мне случалось спрашивать китайцев мнения их на счет важности выгод, доставляемых богдыханской казне от европейской торговли, то я всегда получал в ответ, что они почитают торговлю свою с Индо-Китайскими островами несравненно важнее европейской во всех отношениях. Как бы то ни было, но ввоз в Кантон из Англии, Америки, Голландии, Франции, Швеции, Дании, Манилы и из Индии на европейских кораблях товаров и денег должен простираться ежегодно по крайней мере на сумму от 30 до 40 миллионов пиастров, т. е. 200 миллионов рублей. От ошибочной китайской торговой системы, запрещающей ввоз опия, употребление коего в Китае так же обыкновенно, как табака в Европе, богдыханское казначейство теряет ежегодно пошлин на сумму от 20 до 25 миллионов рублей ассигнациями. Важность европейской с Китаем торговли зависит не от привозов наших в Срединное царство, каковым Китай называется, но от количества и ценности ее произведений и мануфактур, вывозимых нами и употребляемых в Европе.