Бунтовщики, умертвив всех европейцев, принялись за богатых китайцев, но как многие испанцы имели участие в магазинах сих китайцев, то, разумеется, они подняли сильные жалобы. Однако ж должно отдать справедливость командиру артиллерии, что он делал весьма сильные представления генерал-капитану и, выходя от него, объявил, что он прикажет двинуть артиллерию и очистить улицы картечью. Таковое мужественное объяснение заставило генерал-капитана объявить город в военном положении, обнародовав, что если бунтовщики тотчас не разойдутся, то он прикажет действовать военной силе. Через час после сей прокламации ни одной души не видно стало на улицах. Все иностранцы, находившиеся во время сего ужасного происшествия в Луконии, были весьма честные и почтенные люди, не мешавшиеся в управление и ничем не озлобившие жителей. Они, напротив того, привезли с собою искусства и капиталы; некоторые занимались возделыванием земель и плантаций сахара, кофе, индиго и пр., другие устроили фабрики и заводы. Тут же находились агенты, шкипера и экипажи европейских и других кораблей, променивавшие произведения своих стран на тамошние; одним словом, все имели неоспоримое право на покровительство и защиту правительства, за недостатком коих они были умерщвлены и ограблены, а генерал-капитан с четырехтысячным находящимся под его командой гарнизоном спокойно смотрел на убийство и не старался усмирить бунт, доколе кровавое дело не было совершено. Множество грузов, приготовленных в магазинах для отсылки, были безотчетно брошены в реку, сожжены или истреблены. К великому счастию моему, болезненный припадок принудил меня, за несколько недель до сего происшествия, отправиться на короткое время с женою и дочерью в Макао для выдержания операции, которую должен был сделать мне хирург британской фактории. В прежнем переезде моем на высоте Сандвичевых островов я нарочно заехал на остров Мовий, чтобы достать лучшего корня тарров, рискуя погубить свое судно, ибо я три раза должен был обрубать канат, чтобы избежать опасности прежде, чем пристал к берегу. Наконец, однако ж, достал я сего корня, привез в Манилу и посадил в своем саду; в 1820 году корни сии намерен был я отправить в Англию для доставления покойному канцлеру графу Румянцеву и графу Разумовскому; но злые жители во время сего возмущения напали на дом мой в числе 3 тысяч человек, истребив обширную библиотеку, оцененную в 60 тысяч рублей, и, разграбив все, изрубили все растения в куски и раскидали по саду! Последовавшие за тем перемены и беспорядок воспрепятствовали испанскому правительству вознаградить меня за понесенные потери, и доселе я ничего за сие еще не получил. Племянник мой, остававшийся в доме моем в сие время, спасся чудесным образом: он заколотил и заделал дверь, но, увидев из окна огромную толпу бунтовщиков, покорился судьбе и открыл двери. Все оборонительное его оружие состояло из одного малого карманного пистолета с потаенной пружиной (собачкой) для удержания курка. Когда толпа ворвалась в комнату, тотчас его обезоружили, и один из злодеев, наведя на него пистолет, хотел выстрелить, но не мог спустить курка; в то же время другой спускал на него курок старого ружья, которое беспрерывно осекалось; а в ту минуту, когда третий замахнулся на него ножом, вбежал в комнату один из тамошних природных сержантов, знакомый моему племяннику, и, выхватив свою саблю, удержал замахнувшегося ножом, сказав: «Прежде чем умертвите сего человека, убейте меня!» Сия мужественная защита имела хорошее влияние, и сначала никто не смел его тронуть; но, когда толпа увеличилась, явился один из начальников и требовал, чтоб отдали ему арестанта. Сержант не мог противиться и принужден был выдать его, взяв, однако ж, с них обещание, что они пощадят его жизнь. Начальники согласились, с тем чтобы он вылечил одну старуху от холеры. Его тотчас привели к ней, и он нашел ее в больших мучениях. Но при помощи Божией, дав ей спирту с опиумом внутрь и посадив ее в теплую ванну, потом тер ее горячею фланелью с водкою; старуха скоро оправилась и была так благодарна, что всем объявила, что те, кои осмелятся тронуть его, будут прокляты. После сего водили его к другим больным, и он довольно счастливо вылечивал всех. Несмотря на сие, его содержали под арестом, доколе сержант не освободил его. Генерал-капитан потом, по просьбе моего племянника, произвел сержанта сего в офицеры за его мужественный поступок. Как беспорядок сей остался безнаказанным, то жителям понравились бунты, и вскоре после того они снова восстали уже против испанцев, и генерал-капитан, желая тотчас привести к повиновению бунтовщиков, сделался первою жертвою их злобы. Вскоре вспыхнуло и третье возмущение после убиения генерал-капитана, но было потушено, когда прислали нового правителя с подкреплением гарнизону. Несмотря на сии жестокости манильских жителей, вообще обитатели Луконии весьма добры и из всех азиатских народов самые веселые. Они любят музыку и искусно играют на гитаре, на скрипке и на фортепиано и вообще весьма понятливы. Они часто наживают богатства, но не охотники до тяжелых работ, для исполнения коих нанимают китайцев; впрочем, они весьма способные матросы и храбрые солдаты. Они охотники до игр и до far niente, т. е. праздности. Между играми петушьи бои особенно ими уважаются. Едва ли где-либо молено найти столь храбрых и задорных петухов, как в Маниле; жители вооружают их ноги особыми смертоносными шпорами в виде сабли. На одной из поездок моих к озерам остановился я, чтоб посмотреть сражение двух петухов перед толпою тагалийцев. Тут указали мне одного человека, который в сию игру проиграл не только деньги, имение, дом и все, но даже жену и детей своих, что все сделалось собственностью его противника. Они искусные ездоки и имеют породу лошадей росту небольшого, но весьма крепкого сложения, быстрых и неутомимых на бегу. Каретным лошадям никогда не дозволяют ложиться; мне стало жалко однажды, что животные сии всегда на ногах, но я никак не мог уговорить кучера своего дозволить лошадям лечь; он уверял меня, что они тотчас испортятся. Привязанность к хозяевам есть отличительное свойство тагалийцев: испанцы не могут довольно нахвалиться верностью их; и я сам могу в том свидетельствовать, ибо имел у себя в услужении многих из них, и все они вели себя отлично верно.