Глава 6
Спустя несколько дней Лейла снова обрела равновесие и покой. Пришла к выводу, что в одном из вариантов настоящего слова Даниэля вполне могли быть правдой. Она давно уже обладала способностью жить во многих реальностях сразу, не задумываясь над этим.
В подростковом возрасте ее близкие подруги всерьез обсуждали своих энергетических слуг, которые всегда рядом. Когда повзрослели, Лейла пару раз была свидетелем одержимости одной из подруг и спасения ее второй от злых духов. Лейла не задавалась вопросом, правда это или нет. Просто пока она была с теми подругами, вполне допускала и существование их особой реальности, как только попадала к другим людям – даже не задумывалась об этом. Переехав в Москву, долго привыкала к мысли, что ее маленькая гордая республика не является центром мира. Когда улетела работать за границу – что и Россия не ось земли, вокруг которой все крутится, а всего лишь один из многочисленных рынков сбыта.
Когда в ее стране начались волнения, она понимала, что система прогнила, что дятлы в лесу не долбят здоровое дерево. Но и последствия таких порывов часто видела в местах, где бывала, и книгах по истории. Особенно в полных иронии мемуарах или учебниках тех стран, где так любят лечить чужие сгнившие стволы вырубкой всей чащи. А после возведением из бревен храмов и военных фортов для ручных теперь, важных птиц, бывших когда-то санитарами леса. Лейла давно привыкла быстро переключаться между реальностями, не зацикливаться. Вот и сейчас главным было попасть обратно домой, а для этого отдохнуть, набраться сил, чтобы помочь доктору найти причины ее временного разлада с миром.
К Лейлиной радости, Даниэль приглашал покататься на яхте еще не раз. Так она познакомилась с индийцем Кришем и его подругой, немкой Ханной, до того безупречной и пепельно-седой, что она напоминала профиль на серебряных монетах. В разговорах Ханна, как правило, улыбалась и только изредка добавляла что-то вроде короткой справки из Википедии, но по настроению могла поддержать любую тему. Криш на ее фоне казался невероятно болтливым и разболтанным, англичане называют таких иногда wibbly-wobbly. Как поняла Лейла, он поставлял то ли оборудование, то ли материалы для клиники доктора Натансона. Немка же управляла небольшой картинной галереей в Хайфе и писала критические обзоры современного искусства для разных журналов.
«У меня нет информации, и я не могу комментировать это», – отрезала она очередную пространную речь Этани об искусстве, чем очаровала Лейлу уже бесповоротно. Было радостно, когда на лодке появлялась эта немка: она была настоящей. Пускай ее цельность иногда и давила, Ханнины черты лица, фигура и одежда были настолько гармоничны и приятны взгляду, что смягчали впечатление. Любая ее даже короткая реплика была намного точней пустой болтовни Этани или других приятельниц и жен друзей доктора, имен большинства из которых Лейла даже не запомнила, путая, кто и кем кому приходился.
Этани часто бывала на лодке, с каждой новой встречей становясь все фальшивей, одинаково медовой с любым встречным. Лейле показалось, что та вела себя так скорее не из коварства, а из желания приобрести хоть какое-то уважение в собственных глазах через симпатию других. Дочь британки, верзила Эмили, плавала с ними еще как-то раз, по-прежнему невозможная. А вот Кармелита на яхте больше не появлялась.
Лейла успела хорошо обдумать первые стычки с медсестрами и гостями на лодке и впредь решила обсуждать только светское и пустое или же молча слушать. Так она могла узнать больше об этом новом мире и сохранить в памяти тот, настоящий. Но как бы Лейла ни пыталась с собой договориться, и пускай многие здесь казались необъяснимо близкими, все вокруг оставалось абсурдным. Даниэль – вот единственное надежное звено. И он поможет найти выход. Конечно, расспрашивать надо аккуратно, не в Лейлиных интересах окончательно прослыть девушкой не от мира сего и провести в клинике следующие годы или даже десятилетия.
Когда ей разрешили, Лейла стала читать газеты и смотреть телевизор. Он висел на стене с первого дня, но пульт приносили только по ее просьбе, а выбор долгое время сводился к четырем бесконечным видео с терапевтической музыкой и видами природы. Теперь же она могла смотреть любые каналы. По большей части показывали арабских музыкантов и фильмы, иногда что-то на английском, обычно про британские традиции и этикет. Новости почему-то шли редко и были в основном про Палестину, желание всех людей мира жить в этом благословенном крае, уровень счастья жителей, растущее количество судов и грузов в морском и воздушном портах Хайфы. Часто транслировали религиозные службы, премьеры мировых театров, открытия новых ресторанов и местные концерты.