Конец Ассоциации 3
– Та поделка оказалась еще более бестолковой, чем негэнтроп с резаком, – рассмеялась Ирина. – Помнишь, как она оставляла за собой полужидкие выделения толщиной в сто молекул, и мы постоянно оскальзывались на них?
– Зато мое имя и описание биоформы попали в каталоги демографов. Один химик мне потом написал запрос, я отправил ему образец «лужи», и он изучил его состав. Очень полезное знакомство завелось – Денис-4 сейчас в Гелиодезической Комиссии работает…
Но что же все-таки заставляет людей порождать не только детей с нормальным мозгом из скопления нейронов, но и разумные биоформы? Никлас, уже засыпая, вспомнил о своем опыте по заселению планеты популяцией искусственных организмов. Как он любовно выращивал в автоклавах разнообразные внутренние органы и комбинировал их! Ему было интересно, смогут ли биоформы породить что-то подобное себе, «продолжить род», или тривиально распадутся через пять-десять тысяч лет на простейшие клетки, затем на органические молекулы – и наконец исчезнут бесследно?
Надо бы проглядеть отчет об этом давнем опыте…
Посылка с «Ежами»
4/96. Настроил сегодня утром дырокол. К этому моменту «Зеница» уже определила текущее расстояние до реперных звезд, сверила его с записанным в каталоге и вычислила мои абсолютные координаты – азимут, долготу и красное смещение относительно нулевой точки в Центре. В общем, пора было регистрироваться у гелиодезистов, что я и сделал, иначе не видать мне антиматерии как черной дыры.
Разумеется, эти эксплуататоры моментально скинули мне стартовый мини-комплекс и два космических аппарата системы «Еж». К ним прилагался набор навесных элементов – универсальные камеры, панели солнечных батарей, кондиционеры, гироскопы, звездные сканеры… Все мелкое и блестящее, явно только что со склада Комиссии. Не успел я разложить детали на сборочном столе, как притащился «Нептун» и застыл в дверях, мрачно глядя на приемный бокс дырокола.
– Плохая защита, – сказал он наконец. – Гравитация от белой дыры вносит помехи в работу моего коллеги.
– Ну так отключи его! Или настрой форматор на производство защитных панелей и обшей ими дырокол. – В целях экономии времени негэнтроп максимально упростил все монтируемые системы, и приходилось быть готовым к любым нарушениям – от энергетических до функциональных. – Тяп-ляп? – мстительно добавил я.
Кажется, логические микросхемы в голове «Нептуна» готовы были задымиться, и он поспешно удалился наружу, чтобы припасть к криомагме. Я же продолжил сборку «Ежей» и вспорол герметичные пакеты с ионно-реактивными двигателями.
Да уж, порядочное время придется тратить на отчеты для Гелиодезической Комиссии, но что поделать? Иначе запросто ославят на всю Вселенную, и коллеги станут поднимать брови и сочувственно хмыкать, встречая меня на конференциях. А главное – антинейтроны начнут зажимать, и как тогда я буду ставить свои опыты? Пусть у меня и порядочно скопилось АМ, а все ж таки лишней она никогда не бывает. Да и подрядчики тут же снизят приоритет с «научного» на «потребительский»… Мало ли бед подстерегает человека, вздумавшего перечить гелиодезистам? Лучше уж отправить аппараты к Альфе и Омеге, чем терпеть лишения в будущем.
Ответ негэнтропа
8/224. Никлас изучил кассету, переданную ему дочерью, на второй день после праздника, после утренней подзарядки калориями. Он не стал подключать ее к мнемографу, чтобы не рисковать чистотой собственного сознания, и ограничился простой трансляцией голограммы. В полупрозрачном кубическом объеме образовалась любопытная картина – две разновеликих биоформы на фоне обширной лаборатории.
Никлас пригляделся к очертаниям предметов, заполнявших ее, и наряду с множеством стандартных устройств вроде автоклава, вакуумного форматора, рабочих столов с химической посудой и вычислительного комплекса увидел некое громоздкое приспособление в форме мощной магнитной катушки. Всей своей тяжестью она как будто придавливала отправной бокс дырокола – тот, что ведал пересылкой вещества за пределы жилища. Опознавательных надписей на «катушке» не имелось.
– Здравствуйте, незнакомый гражданин, – печально сказала биоформа поменьше. Никлас узнал в ней серийную модель негэнтропа «Нептун».
– Да, – встряла другая биоформа. Кажется, историк встречал такой тип в промышленном каталоге, но ни названия серии, ни функций этого существа не помнил. – Мы приветствуем вас в собственном доме основателя клана Деева NGC 69307-3 Леонида-1. Позвольте прочитать вам оду в его честь!
Он уже явно приготовился включить музыкально-поэтическую полифонию, как «Нептун», судя по всему, осадил товарища на служебном канале связи, и «поэт» промолчал.
– Приносим извинение за временное отсутствие связи с адресатом, – сообщил «Нептун», шаркнув нижним манипулятором по шершавому полу. – Ваше письмо будет передано главе клана тотчас же по его прибытии к месту постоянного жительства, и он непременно свяжется с вами.
Он передал сигнал на мнемограф, и запись медленно растаяла в воздухе, оставив по себе смутное ощущение чего-то неправильного. Пожалуй, исходило оно от крупной биоформы, порывавшейся зачитать какую-то «оду». Никлас связался с центральным компьютером дома и получил справку, что это хвалебное произведение, составленное из зарифмованных строк, с возвеличивающим объект оды содержанием. Какое-то время историк рассеянно глядел на заставку транслятора, а затем передал вызов на другое полушарие планеты.
– Да, милый, – откликнулась Ирина. Она все еще упорно программировала тектонику плит, добиваясь идеальной красоты береговых фракталов.
– Ты когда-нибудь видала такое?
Никлас передал ей изображение крупной биоформы Деева и ее слова. Ирина в недоумении просмотрела краткий ролик и без колебаний заключила:
– У нее очевидно производственные функции, я только недавно просматривала промышленный каталог. Видишь, руки усиленной конструкции, с ячейками для навесных инструментов, ноги слишком широкие, а ступни выглядят так, будто в них вмонтированы вакуумные присоски. Да и где ты видел, чтобы механическая поделка декламировала литературное произведение? Эта биоформа обезумела… Где ты взял эту запись?
– Гемма попросила разобраться. Ладно, спасибо за консультацию.
«Пожалуй, дело Леонида-1 действительно заслуживает того, чтобы им заняться, – подумал Никлас. – Конечно, его дырокол меня не пропустит, и придется посетить гелиодезистов… Заодно и другую информацию добуду – вдруг парень спокойно живет в Центре и не тужит?»
Деловой энтроп
4/103. От тысяч «Сито», разбросанных по Бете, приходят любопытные данные. Хотя я не верю, что их до меня не получали миллиарды таких же исследователей по всей Вселенной. Но долг первопоселенца призывает меня заниматься и такой мелочью.
– «Хаос», ты не мог бы собрать для меня образцы почвы? – спросил я энтропа, выбравшись на поверхность. Чтобы не мучиться с защитой, я до сих пор не перестроил организм на нормальное питание и довольствуюсь походными смесями – брикетами микроэлементов, глюкозы, прессованных белков, жидким кислородом и прочей невкусной дрянью.
Энтроп отвлекся от распыления криомагмы, и молекулярный пар вокруг него постепенно рассеялся. Проступила грязно-бурая «подкладка» котлована, выплавленная биоформой, резкие тени и крошечный диск звезды почти над горизонтом. По плоской равнине гулял разреженный ветер, едва шевеля пыльные потеки. Я еще не выходил под открытое небо в такое время суток, а напрасно – сочетание яркого света карлика и узких, словно электроды, теней показалось мне красивым. В какой-то пьесе слышал, что одиночество может ввергнуть в романтическое настроение даже закоренелого прагматика. А из меня, способного оценить не только формулу, но и музыкальную фразу, и вовсе поэт получится?