XXXIV. О высокой башне Вавилонской.
Я был также в королевстве Вавилонском, называемом язычниками Багдад (vaydat). Большой город Вавилон был окружен стеною на протяжении двадцати пяти лье (leg), равняющихся каждая трем итальянским милям (welsche mil). Стена эта имела в высоту двести шагов (cubicen), а в ширину пятьдесят[87]. Евфрат течет по середине сего города, ныне разрушенного, так что в нем нет ни одного жилища. Вавилонская башня отстоит от него в пятидесяти четырех стадиях[88], по четыре на итальянскую милю. Башня сия, которую можно видеть со всех сторон на расстоянии десяти лье, находится в пустыне Аравийской на пути, ведущем в королевство Халдею; но никто не осмеливается к ней подойти по причине змей, драконов и других гадов, которымн наполнена сказанная пустыня. Основателем этой башни был король, именуемый язычниками марбут Немврод (marburtirudt, Maulburtirud). Нужно заметить, что на лье приходится три ломбардские мили и что четыре стадии составляют одну итальянскую милю по тысяче шагов хорошей меры, из коих каждый имеет пять футов, по девяти дюймов[89]. Перейду теперь к описанию Нового Вавилона. Он лежит (недалеко) от большого Вавилона, при реке Шат[90], в которой водится много морских чудовищ, приходящих в реку из Индийского моря. Близ реки растут деревья, приносящие фрукты, которые у нас называются финиками (tattal, Tatel, Dattel); язычники же называют их Хурма[91]. Фрукты эти поспевают два раза в год, но так как около самых деревьев и на них живут гады, то фрукты эти можно собирать только по прилете аистов, которые изгоняют змей. В городе в употреблении два наречия — арабское и персидское. В Вавилоне есть также парк, в котором находятся разного рода животные; этот сад, имея в протяжении десять миль, окружен стеною, дабы животные не могли уйти из него. Львы в нем имеют особое помещение, которое я сам видел. Жители сего королевства весьма изнежены[92].
Я также был в Малой Индии, составляющей хорошее королевство, с столицею Дели (dily, Dib). В этой стране есть много слонов и животное, называемое сурнофа[93], которое походит на оленя, но бывает гораздо больше и имеет шею в четыре сажени длины, если не более. Передние ноги его длинны, задние коротки. В Малой Индии много подобных животных, равно как попугаев, страусов и львов. Есть в этой стране еще много других животных и птиц, которых не умею поименовать.
Есть еще страна Джагатай[94], где главный город Самарканд, весьма большой и многолюдный. Жители весьма храбры; они говорят особенным языком, в половину турецким, в половину персидским. В этой стране хлеба не едят.
87
Это известие явно эаимствовано у Геродота (1, 178), по которому стена Вавилонская имела 200 локтей в вышину при 50 ширины Поэтому должно полагать, что и обьем города означен Шильтбергером по тому же автору, определяющему оный в 480 стадий. Зная, что 480 стадий равны 64 римским милям (по 80 на градус), мы должны думать, что Шильтбергер, по которому стена имела в окружности около 75 ломбардских или итальянских миль, под своими
88
По счету Шильтбергера, эти 54 стадии, по 4 на милю, составили бы около 14 итальянских или римских миль. Но так как римская миля равнялась сначала 8, а затем 7 1/2 стадиям, то выходит, что он собственно полагает около 7 миль, или 10 верст, на расстояние, отделявшее башню от древнего города. Это измерение, как нельзя лучше, применяется к развалинам огромной башни, иазываемой Бирс-Немвруд или место заточения Немврода. Веньямин, из Туделы, имел в виду эту же башню, когда говорит (cf. Ritter, X, 263), что она была построена до раcсеяния колен, лежала на правом берегу Евфрата, на расстоянии 1,5 часа езды от Гиллы, и имела 240 локтей ширины прн высоте 100 локтей. Галлерея вела к вершине, с которой можно было видеть вокруг себя в этой огромной равнине на расстоянии восьми часов. По Rich (Narrative of a journey to the site of Babylone etc. 1839), при ясной погоде виден даже Medched-Ali, на расстоянии десяти часов. Таков же смысл слов Шильтбергера, когда говорит;
89
Понятно, что Шильтбергер под словом
90
По Риттеру (XI, 4), Тигр и ныне еще называется Шат, не только по соединении его с Евфратом, но во всем верхнем течении своем, как это уже показал Quatremere (Hist. de Rachid-Eddin, 1836 notes, f. XXIX). Вот почему и Барбаро (Ramusio II, f. 101) мог сказать, что "Hassanchiph" (Hosn-Keif) лежал при реке "Set".
91
Это — турецкое название фиников, превращенное ошибкою переписчика, в издании 1814 г., в "Kurnia", а в Неймановом в "Kirna". По Марко Поло, лучшие фрукты сего рода росли в окрестностях Басры.
92
Неудивительно, что Шильтбергер был поражен миролюбивым характером обитателей Багдада, по причине богатств, накопленных торговлею и промышленностью в этом городе, который Ахмед-бен Овейсом снова был обстроен, немедленно по его разорении Тамерланом (Weil, II, 98). Благодаря счастливому своему положению, Багдад мог после этого несчастья снова процвести к тому времени, когда был посещен Шильтбергером, по которому население его состояло частью из Арабов, частью же из Персиян, как это бывает и ныне. То, что он говорит о тамошнем парке с зверинцем, также покажется естественным, если припомнить, что с давних пор в окрестностях сего города встречались подобные заведения. Так, напр., по Зосиме (III, 23), войско императора Юлиана нашло уже в Месопотамии царский сад с зверинцем: εις περιβολον, ον Βασιλεως θηραν εκαλον.
Во время похода Ираклия, в 627 году, Греки увидели также, недалеко от резиденции Хозроеса Дастагерда (возле Эски-Багдада: Ritter, IX, 503), огромный парк, наполненный страусами, кабанами, павлинами, фазанами, равно как и огромными львами, тиграми и проч. Наконец, Веньямин, из Туделы (Ritter, X, 253), пншет, что резиденция калифа Ел-Гарим, возле Багдада, имевшая в объеме час ходьбы, была окружена большим садом, в котором содержались всякого рода дикие звери.
93
Вскоре после сражения при Ангоре, султан Фарадж решился отправить к Тамерлану двух посланников с подарками, в том числе жирафы (Weil, II, 97), которую Руй Гонзалец де Клавихо (107 и 108), встретившись с египетскими послами в городе "Khoi", называет jornufa. Поэтому кажется, что и Шильтбергер, говоря о том же животном, называет его surnofa, а не surnosa, как читается в обоих изданиях его рукописи. Разделяя мнение де Ланнуа (Voyages et ambassades, Mons, 1840, р. 88), что Нил, до перехода своего в Египет, орошал Индию, Шильтбергер мог сказать, что эта страна была родиной жирафы; если же иметь в виду, что тот экземпляр сего жнвотного, с которым ему пришлось познакомиться у Тамерлана, долженствовал быть избран из величайших своей породы, то нельзя упрекать его в том, что он уже слишком удалился от истины, когда наделяет его шеей в четыре сажени. Во всяком случае, измерение его столь же верно, как сделанное испанским дипломатом, по которому шея сего же животного до такой степени растягивалась, что оно пищу свою могло доставать с стены в 5-6 "tapia" высоты, и что оно даже с верхушки большого дерева снимало листья, которыми обыкновенно кормилось.
94
Джагатай, или "