Во время осады города Отманом, сын пленного царя послал к своему шурину, сильному владетелю в Белой Татарии, прося у него помощи и извещая его, что Отман велел казнить его отца и много других людей истребить. Желая помочь своему родственнику и изгнать Отмана из его края, татарский вождь собрал своих подданных с женами и детьми и со стадами их, по обыкновению сего кочующего народа. Считали в его войске до сорока тысяч человек кроме женщин и детей. Узнав о приближении татарского короля, Отман удалился со стен Сиваса в горы и там стал лагерем. Когда же потом Татарин приступил к городу, Отман, взяв с собою тысячу пятьсот человек и разделив их на два отряда, напал внезапно на него ночью с двух сторон, причем его воины громко закричали. Услышав эти крики, татарский царь думал, что ему хотели изменить и спасся в город; полчища его тогда разбежались и были преследуемы Отманом, который отнял у них большую добычу и многих перебил; остальные возвратились восвояси. Отман же с отобранными у них скотом и вещами. возвратился в горы, где было его пристанище. Утром татарский король сел на коня, догнал своих подданных и хотел убедить их возвратиться; но так как не мог их к тому склонить, то принужден был сам убраться домой.
Отман тогда снова явился пред городом и требовал сдачи его на прежних условиях. Но граждане, вместо того, чтобы согласиться на его требование, обратились к Баязиту с просьбою, чтобы он прогнал Отмана и принял их под свою власть. Баязит послал им старшего сына с двадцатью тысячами всадников и сорока тысячами пехотинцев. В этом походе я участвовал. При приближении войска этого, Отман отправил скот и добро свое в горы, в которых они прежде были; сам же остался пред городом с тысячью человек конницы. Сын короля (Баязита) отрядил ему на встречу вперед две тысячи человек, которые однако ж не могли его преодолеть и требовали подкрепление. Тогда к ним прибыл на помощь сын Баязита со всем своим войском. Отман бросился на него и чуть-чуть не победил его, так как турецкое войско было растянуто. Но сын царя ободрил своих воинов и возобновлял сражение три раза сряду (und erwundent dry stunt an einander). Пока они сражались, упомянутые четыре тысячи пехоты напали на лагерь Отмана. Сей последний послал туда четыреста всадников, которые, вместе с оставленными для защиты лагеря, прогнали оттуда Турок. Между тем Отман пробился до гор, где находился его багаж, и остановился на время в этой позиции, отправив свое имущество далее. Тогда сын короля приступил к городу, коего ворота были отворены гражданами, просившими его, чтобы он вошел к ним. Но, вместо того, чтобы исполнить их просьбу, он послал просить своего отца, чтобы он занял город и край. Баязит прибыл с полуторастатысячным войском, овладел городом и краем и поставил там царем сына своего Могаммеда, не того, который изгнал Отмана[22].
X. Каким образом Баязит отнял у султана область.
Передав сыну начальство над упомянутым царством, Баязит велел предложить королю-султану, чтобы он уступил ему город Малатию[23], принадлежавший к сказанному царству, но находившийся тогда под властью короля-султана. Но последний ему отвечал, что город этот им быль приобретен мечем и что посему уступить его только тому, кто у него отнимет его мечем же. После такого ответа Баязит вторгся в этот край с двухсоттысячным войском и начал осаду Малатии.
Видя, после двухмесячной осады, что город не хотел сдаваться, он велел засыпать рвы, окружил город войском и готовился к приступу. Граждане тогда просили о пощаде и сдались Баязиту, который таким образом занял город и край.
22
Восточные историки не сходятся между собою касательно эпохи смерти Бурхан-Эддина и присоединения его владений к Баязитовым. Уже Сеад-Эддин (ср. Weil 1. с. II 60, прим. 1) заметил, что их показания в этом отношении колеблются между годами 794 и 799 гедждры (1391-1396 нашей эры). Гаммер, в своей "Истории Оттоманской империи" (фр. пер. I, 510), произносится в пользу мнения Нишанди, по которому сказанные события случились в 795 (1392) году. Таков также взгляд Цинкейзена (1. с. I, 353), который не сомневается в том, что
23
Малатия, древняя Мелитене, на Евфрате, была столицей Малой Армении и местом гарнизона двенадцатого легиона, получившего затем, при Марке-Аврелии, вследствие совершившегося чуда, прозвание fulminatrix (Ritter, Erdkunde, X, 860). Ссылаясь на Сеад-Эддина, Гаммер (1. с. 345) и Цинкейзен (1. с. 356) утверждают, что город этот был взят Оттоманами между годами 798 и 800 магометанской эры, вместе с разными городами, принадлежавшими султану египетскому. В свою очередь Вейль (1. с. 70-73) уверен, что Малатия не могла быть взята Турками ранее 801 года, судя по свидетельству арабских писателей, по которым известие об этом событии получено было в Египте уже по восшествии на престол султана Фараджа, наследовавшего отцу 20 июня 1399 (801) г. Для подкрепления своего мнения, автор "Истории Калифов" приводит обстоятельство, что один из приведенных арабских авторов сам видел письмо, в котором о взятии Малатии было донесено Итмишу, атабеку иди дядьке (Gouverneur, Regent) юного султана. Однако этот сановник мог получить сказанное письмо еще при Беркуке, при котором он уже был в большой милости, поелику султан, на смертном одре своем, избрал его экзекутором своего завещания. С этим взглядом более согласуется показание Шильтбергера, между тем как то, что он говорит о взятии Адалии, может послужить для объяснения странного места в итальянском переводе книги Сеад-Эддина: Et havendo spedito al conquisto di Chianchria (Кангире, древняя Гангра) Timurtas Bassa, pero tutto quel paese insieme con la citta