В саду возле дома Лее тоже приходилось решать много важных дел. Проверять, не созрела ли еще ягодка морошки, появившаяся не так давно на кустике за папиной мастерской, здороваться с сосенкой, одиноко растущей на самом краю сада (ее посадили, когда родилась Лея, так что они были почти ровесницы). Продолжать поиски белого песка для строительства нового замка в песочнице, а также обязательно посещать все секретные грибные места – вдруг уже выросли новые грибы? Надо сказать, что места, где растут грибы в саду, знала только Лея. Она часто приходила на мамину кухню с маленьким ведерком полным сыроежек и даже небольших боровичков, но и этого количества хватало на жаркое для всей семьи. Все взрослые искренне удивлялись, где малышка каждый раз собирает такой щедрый урожай. Конечно же, весь этот список важных дел в зимнее время откладывался в долгий ящик, а появившуюся уйму времени Лея тратила на занятия музыкой и игры в доме.
Музыкальная школа была для девочки почти вторым домом. Лея обожала в ней все, даже вешалки в раздевалке, сделанные в форме скрипичных ключей. Ей нравилось разглядывать пианино в разных классах – она знала каждое как отдельного человека. И все они были такие разные по звучанию и по характеру: один инструмент казался ей звенящим и юным, а другой напротив – сварливым и грозным. Ей нравился этот нескончаемый винегрет из звуков, гамм и распевающихся голосов, наполняющие стены школы. Казалось, приди сюда глубокой ночью, и услышишь все то же «бо-би-бо-би-бо» – так распевался школьный хор перед занятием. Ей нравилось ходить по длинному коридору школы, прислушиваться, какое музыкальное произведение звучит за дверью класса, и угадывать, на каком инструменте его играют. Даже на ненавистные всем детям уроки сольфеджио Лея ходила с радостью, потому что во время перемены все ученики собирались вокруг фортепиано и наперебой играли песни из известных фильмов и сериалов. Такие произведения, конечно же, не входили в школьную программу. Дети подбирали их сами. Поэтому удивить кого-то на слух подобранной мелодией было делом особой важности и всеобщего признания. Лея стеснялась садиться за инструмент, еще и потому что была самой младшей в своем классе. Ей было тяжело пробиться к пианино сквозь толпу орущих одноклассников. Только иногда она молча садилась играть в те редкие минуты, когда пианино оставалось свободным, и уже через несколько мгновений все ребята окружали ее, чтобы послушать и угадать песню, которую играла девочка.
Вообще Лея никогда не хвасталась и не стремилась выставить свои умения на показ. Ее привычки и поведение отражали ее «северную» внешность – длинные русые волосы, большие зеленые глаза и маленький кукольный носик, любопытно задранный кверху. Она была среднего роста (на линейке в детском саду ее ставили пятой по росту среди девочек), худощавой и всегда немного бледной. Взрослые часто называли ее красоту «холодной». Но холодность эта была не только во внешности девочки. Она никогда не была выскочкой, Лея была жизнерадостной, но часто ее можно было увидеть молчаливой и какой-то загадочной. Как и у любого ребенка у Леи были свои тайны и секреты, которые она не раскрывала никому, отчего они казались ей много волшебнее. Она была ребенком со взрослыми глазами, ребенком, который любил подолгу смотреть в окно.
– А тебя, Снежинка, я повешу рядом с заснеженным домиком. Видишь, его дверь открыта, и ты в любой момент можешь зайти в него погреться. – Лея развесила почти все свои игрушки, оставив самые любимые напоследок. Коллекция изумительных разноцветных шаров Лее досталась от бабушки, которая собирала их по всему свету и много
лет подряд привозила новогодние шары из разных стран, где ей довелось побывать. Шары были потрясающей красоты, и с бережностью к ним относилась не только Лея, но и вся семья. Ведь это была реликвия бабушки, а каждая игрушка из этой коллекции – это отдельная история, связанная с загадочными странами и дальними путешествиями, благодаря которым они попали в этот дом. В отдельной коробке, как предметы особой важности, эти игрушки хранились уже много лет.
Здесь был невероятной красоты шар, купленный в маленькой лавке, затерянной среди таинственных дворов Каира: уникальная вещица хотя бы потому, что в Египте не растут ели, чтобы украшать их к Рождеству. Он был расписан вручную по чьему-то особому заказу, но покупатель так и не пришел за ним, так он и дождался бабушку Леи. Между изящными восточными вензелями, расписанными золотой краской, на шаре красовались две худосочные черные кошки с миндалевидными глазами, золотой полумесяц со звездой – символ мусульманской веры, и выпуклый сфинкс, для которого автор почему-то выбрал глубокий изумрудный цвет.