И тем не менее каким-то невероятным образом моя ладонь плескалась в луже воды, а рука, судя по ощущению, как будто проткнула пол насквозь. Я, без сомнения, был в состоянии полного бодрствования, но и эти ощущения были вполне реальны. Как мог я бодрствовать во всех отношениях и в то же время видеть сон, что моя рука прошла сквозь пол?
Вибрации начали слабеть, и мне почему-то подумалось, что между ними и протыканием рукой пола существует какая-то связь. Если они прекратятся прежде, чем я вытащу руку, пол может сомкнуться, и я потеряю ее. Может быть, вибрации временно проделали в полу дыру. Пытаясь разобраться в происходящем, я прикидывал и так, и этак.
Выдернув руку из пола, я положил ее на постель. Вскоре вибрации прекратились. Я встал, включил свет и осмотрел место рядом с постелью. Ни в ковре, ни в полу не было никакого отверстия, никакой перемены в них я не заметил. Я принялся разглядывать ладонь и руку и даже попробовал, нет ли на ладони воды. Воды не было, да и рука выглядела совершенно обычно. Я оглядел комнату: жена спокойно спала в постели, все вокруг было как будто в порядке.
Прежде чем успокоиться настолько, чтобы заснуть, я долго размышлял об этой галлюцинации. На следующий день я всерьез стал подумывать о том, чтобы сделать в полу дырку и посмотреть, в самом ли деле под ним находятся треугольная щепка, гнутый гвоздь, и опилки, которые я нащупал там ночью. Однако уродовать пол из-за какой-то дикой галлюцинации я не решился.
Я рассказал об этом случае д-ру Брэдшоу, и он согласился, что это, похоже, наглядный пример сна наяву. Вместе с тем он высказался в пользу идеи сделать в полу дырку и посмотреть, что же там такое. Он же познакомил меня с д-ром Льюисом Вольбергом, известным психиатром. За званым обедом я мимоходом упомянул о своих вибрациях, но д-р Вольберг проявил интерес лишь из вежливости. Судя по всему, он был не в настроении заниматься делами, и мне трудно осуждать его за это.
Я все больше и больше чувствовал себя сбитым с толку. Мое окружение и личный опыт приучили меня ожидать более или менее точных ответов или во всяком случае достоверных предположений - от современной науки. Запас научных, инженерных и медицинских знаний, хотя я и не специалист в этих областях, был у меня выше среднего. И вот я очутился перед лицом ситуации, когда оказалось не так-то просто получить не только ответ, но хоть сколько-нибудь приемлемое объяснение. Я до сих пор не могу отказаться от попытки разобраться во всем этом. Возможно, даже если бы захотел, все равно не смог.
В тот момент происшедшее со мной казалось мне какой-то нелепостью. Если бы я только знал, что еще не то ждет меня впереди! Когда недели через четыре вибрации пришли снова, я был начеку, как бы не шевельнуть рукой или ногой. Был поздний вечер, я лежал в постели, собираясь заснуть. Жена лежала рядом и уже спала.
Какая-то волна хлынула мне в голову, а затем распространилась по всему телу. Все это было уже знакомо. Пока я размышлял, как бы по-новому проанализировать происходящее, в сознании сама собой всплыла мысль: вот бы хорошо завтра после обеда взять планер и полетать (в то время я увлекался планеризмом). Не задумываясь о последствиях, даже не предполагая, что они могут быть, я просто представил себе удовольствие от полета.
Спустя мгновение я почувствовал, как что-то давит мне на плечо. Удивившись, я потянулся рукой назад и вверх, чтобы нащупать, что там такое. Рука наткнулась на гладкую стену. Я провел по стене ладонью сколько хватило руки - стена была гладкой и не кончалась.
Собравшись, я принялся что есть силы вглядываться в полумрак. Это в самом деле была стена, и я лежал, опершись на нее плечом. Мне сразу пришло в голову, что я заснул и упал с постели. Ничего подобного со мной раньше не бывало, но уж коли стали происходить всякие странные вещи, почему бы ни случиться и такому.
Затем я пригляделся повнимательнее. Что-то было не так. В стене не было ни дверей, ни окон, возле нее не стояло никакой мебели. Это не могло быть стеной моей спальни. И в то же время это было что-то знакомое. Понимание пришло мгновенно: это не стена, это - потолок! Я парил под потолком, легонько подпрыгивая при каждом движении. Я перевернулся в воздухе, поглядел вниз и вздрогнул. Внизу в полумраке я увидел постель и две фигуры в ней. Та, что справа, была моей женой. Рядом лежал еще кто-то. Оба, похоже, спали.
Странный сон, - подумал я. - Кто это приснился мне в постели с моей женой? Приглядевшись еще внимательнее, я был потрясен. Этим некто был я сам!
Последовавшая за этим реакция была мгновенной. Я - здесь, а мое тело - там. Я умираю, это - смерть. А я не готов умирать. Эти вибрации каким-то образом убили меня. Страшно перепугавшись, я, словно водолаз, устремился вниз к своему телу и нырнул в него. Я сразу ощутил себя в постели, накрытым одеялом, а когда открыл глаза, обнаружил, что разглядываю комнату с того самого места, где был до этого.
Что произошло? Неужели я и вправду чуть не умер? Сердце быстро билось в груди, но не сказать чтобы как-то по особенному. Я пошевелил руками и ногами. Как будто все в порядке. Вибрации уже угасли. Я встал, прошелся по комнате, выглянул в окно и закурил сигарету.
Прошло немало времени, прежде чем я снова лег в постель и попытался заснуть.
На следующей неделе я снова явился к доктору Гордону, чтобы еще раз пройти медицинский осмотр. Причину своего визита я ему не объяснил, но он заметил, что я чем-то обеспокоен. Он тщательно обследовал меня: взял анализ крови и мочи, сделал флюорографию, электрокардиограмму, прощупал все полости, словом, предпринял все, что только мог. Он внимательно осмотрел меня на предмет выявления поражения мозга, подробно расспросил о двигательных реакциях различных частей тела, а затем дал направление на ЭЭГ (электроэнцефалограмма - анализ волновой активности мозга), которая, надо полагать, ничего необычного не обнаружила. По крайней мере, он не поставил меня в известность, а я уверен, что будь что-нибудь серьезное, он бы не стал ничего скрывать.