Первым делом я все же поднялась к себе в комнату, здесь я жила не одна. Моя соседка, высокая, светловолосая, с немного не складной фигурой и симпатичным личиком, которое портили выражение некоторое высокомерие и уныния, сидела перед зеркалом и поправляла прическу.
– Привет! – поздоровалась я первой.
Альтенерия только вздернула брови и слегка качнула головой в ответ. Она считает себя выше по положению, хотя по сути все мы здесь оказались выкинутыми из своих собственных семей. Про это не принято расспрашивать. Вот и я не знаю, почему она здесь оказалась, да я, впрочем, и не интересовалась этим никогда. Мы не сошлись характерами как-то сразу, с тех пор ничего не изменилось.
Я бросила сумку на кровать и плюхнулась в кресло, с плеча слетела моя подружка и запорхала рядом. «Что, Марьяша, ты тоже «соскучилась» за академией, как и я?» – улыбнулась, наблюдая за ее перемещениями. Соседка только фыркнула на нас. Но это и понятно, все мои однокурсницы считали меня немного чокнутой, и все по тому, что они не слышали мою подругу, она общалась только со мной, игнорируя всех окружающих. «Вот еще, буду я с такими грубыми существами разговаривать!» – как-то заявила она. С тех пор мы больше не поднимали эту тему.
Сумку я разобрала быстро и отправилась отметиться у дежурного преподавателя, а затем все же заглянула на пол часика в библиотеку, но как всегда не удержалась и пропала там на весь оставшийся день. К сожалению, эти книги выносить не разрешалось, приходилось глотать пыль, оставленную без зазрения совести местными уборщиками. Ушла я только после того, как библиотекарь, добрейший старина Карст, служивший здесь, говорят, с незапамятных времен, потому как физическая старость вообще для ангелов является чем-то удивительным и очень редко встречающимся явлением (даже предположить страшно, сколько же ему лет) не заглянул ко мне несколько раз, напоминая, что время ужинать.
В столовой нас кормили великолепно, изысканные блюда, прекрасная кухня. Руководству нашей Академии все это ни стоило ничего, еда проецировалась из нескольких лучших ресторанов человеческой реальности и сама собой возникала на столах. В нашем обществе вообще не существовало проблем с недостатком пищи, как материальной, так и энергетической (последняя витала просто в воздухе, оставалось только успевать поглощать ее). Все же людям так мало надо для счастья… На наше счастье…
После ужина я решила лечь спать пораньше. Все же сборы и дорога вымотали меня, да и настроения учится еще один год я что-то у себя не наблюдала. К тому же Альтенерии так удачно не оказалось в комнате, что мне никто не мог больше помешать наслаждаться тишиной. Я улеглась, прикрыла глаза и провалилась в сновидение. И, вы знаете, сон мне приснился просто замечательный: я шла по тенистой аллее, в воздухе витал приятный цветочный аромат, шелестели от легкого ветерка небольшие янтарные листочки на ветках деревьев. Но самое главное, я чувствовала себя беззаботной, такой, какой может быть человек, наверное, только в глубоком детстве. С каким-то непосредственным любопытством я рассматривала окружающий меня пейзаж и радовалась каждому солнечному лучику, каждой веточке, машущей мне в ответ, каждой птичьей трели, раздающейся высоко в кронах деревьев. Этот мир зачаровывал, дарил мгновения счастья, окутывал своим теплом и нежностью. Хотелось задержаться здесь, остановиться и застыть в немом восхищении.
Разбудил меня пронзительный писк сообщения. Я испуганно подскочила: это кто же мне в такое позднее время пишет? Мне еще повезло, что Альтенерия сегодня не захотела ночевать в нашей комнате, а пропадает у своей сестры, иначе устроила бы мне тут целый спектакль. Так… Я подхватила табличку и провела рукой по ее поверхности. На ней тут же выступил текст. Писала мама. Пробираясь сквозь дебри закрученных фраз и высокопарных слов, я наконец поняла, что у нее произошла трагедия личного характера, но вселенского масштаба, ее последний кавалер, из-за которого меня так благополучно спровадили год назад в академию, был уличен во лжи и изгнан из нашего дома. Мама прибывала в полной депрессии и не знала, что делать дальше. Естественно, в связи с этим она тут же вспомнила про меня и написала письмо, в котором просто умоляла вернуться домой и составить ей компанию, чтобы она не натворила каких-нибудь глупостей. Я только вздохнула: «Эх, мама, мама… Где ты только находишь таких идиотов?» Придется и в самом деле завтра ехать домой, до занятий еще есть время, а ей необходима поддержка.