Я проводила теплые бессонные ночи в Санта-Крузе, создавая мемориалы. Я слушала компакт-диск с песнями, которые звучали во время панихиды по Шону, я заменила все свои пароли на вариации его имени и, наконец, начала вставлять наши фотографии из Западной Европы в самодельный альбом.
Я пыталась вытеснить образы его смерти, окружая себя картинами того, что у нас было. Фото в рамке: Шон наклоняет меня в стиле танго перед полосатым берберским шатром в пустыне Загора – мои руки лежат на его плечах, голова запрокинута назад, его лицо склоняется к моей шее. Шон с бутылкой красного вина на крыше в отеле «Смара» в Эс-Сувейре, розовое солнце, садящееся в океан, на заднем плане. Мы вдвоем поим местных квокк из своих бутылок с водой на острове Роттнест. Шон принимает душ, полностью одетый: занимается стиркой, – в Бледе.
Когда мне все же удавалось заснуть, кошмары были хуже бессонницы. В моих снах Шон изменял мне и бросал меня, или мы ссорились и он умирал, или я была единственной выжившей в чудовищной автомобильной аварии.
В одном сне я пыталась убежать от гигантской оранжевой медузы. Там был мужчина, которого я не узнавала, запутавшийся в леске, в воде рядом со мной. Он бился, а у меня не было ничего, чтобы разрезать леску.
В другом – я просыпалась утром 9 августа в кабане номер 214 на пляже Хадрин Нок. Но никак не могла сказать Шону о том, что, как я знала, должно было случиться. Поэтому мне приходилось пытаться что-то изобрести, чтобы не дать ему войти в воду и заставить уехать с Пхангана.
Однажды ночью в полусне я услышала тихий стук в дверь своей спальни. Пару мгновений спустя мы с Шоном вместе были в постели. Он плакал – чего не делал почти никогда, – и я его утешала. Он говорил, что ему не нравится там, где он оказался.
«Я новичок здесь и чего-то не догоняю, Мисс, – жаловался он мне. – Я просто не гожусь для рая». Потом дверь моей спальни тихонько закрылась, я проснулась, а его не было.
Дедушка Боб когда-то предостерегал меня, запрещая трогать медуз с фиолетовыми полосками, которых выносило на пляжи Сан-Диего. Лишенным сердца, мозга и центральной нервной системы медузам нужен только контакт, чтобы их жалящие клетки, или нематоцисты, разрядились, и это может случиться даже спустя долгое время после их смерти. Даже кусочки медузы, разбитой волнами, способны жалить. Мы переворачивали слизкие бело-фиолетовые сгустки палкой или стеблем гигантской ламинарии. Иногда нам удавалось найти до сих пор прятавшегося внутри купола молодого белого краба, который забирался туда в надежде на бесплатный проезд и возможность кормиться паразитами медузы.
Раньше я рассказывала своим ученикам о стадиях жизни медузы (от личинки до прикрепленного полипа, который после созревания превращается в свободно плавающую эфиру, прежде чем развиться во взрослую медузу) и учила определять разные виды. Мои симпатии всегда принадлежали позвоночным животным, но были и несколько морских беспозвоночных, которых я числила среди своих любимчиков: рождественские, или веерные, черви и моллюски под названием «язык фламинго», голожаберные моллюски (что-то вроде морских слизняков), осьминоги и медузы.
Теперь, когда я вернулась в Санта-Круз после смерти Шона, медузы внезапно оказались повсюду. Яркие скульптурки из дутого стекла, стоящие в магазинных витринах городского центра Капитолы, огромные глянцевые плакаты с рекламой «Мира медуз» в аквариуме Монтеррейского залива, разноцветные изображения на скринсейверах и календарях, на страницах последнего романа о Бриджет Джонс, в одном из старых эпизодов «Друзей»…
Моя подруга Мэри пыталась помочь мне выяснить, какая именно медуза была тогда в Таиланде. Мы с ней дружили с шестого класса. Мэри всегда была рациональной, объективной и дотошной и теперь завершала свою диссертацию по здравоохранению. Как коллега-биолог она хотела получить ответы и суметь что-то сделать. Поэтому шерстила экологические и медицинские журналы, читала научные заметки и статьи. Она написала электронное письмо девушкам-израильтянкам, которые были на пляже Хадрин Нок после моего отъезда, когда местные прочесали прибрежные воды сетями, и попросила, чтобы они описали медузу, вытащенную на берег. Девушки написали ей в ответ: коричневая, маленький купол, длинные щупальца.