Он не машет, но коротко кивает мне; я мысленно говорю своей руке, что это почти то же самое, и она опускается.
– Доброе, – говорит он хриплым голосом человека, который не успел выпить кофе. Или это его обычный голос? – Ты снова рано. – Свободной рукой он находит в кармане ключ и направляется ко мне, отводя взгляд.
Наши плечи на мгновение соприкасаются. От него исходит свежий запах, пряный и мускусный, от которого у меня по спине пробегает странное чувство. Я сильнее сжимаю ручку корзинки.
– Я забыла спросить, во сколько начинается рабочий день, так что приехала к семи, – признаюсь я со смехом.
Кэл замирает и хмурится, глядя на меня через плечо.
– Ты просидела здесь целый час?
– Ага. Репетировала разговоры с клиентами и съела два маффина от нервов.
Он бросает взгляд на корзинку и открывает дверь.
– Я ожидал увидеть череду лесных зверушек, которые в любой момент готовы с тобой спеть.
О, он все-таки не утратил чувство юмора.
Я прикусываю губу, стараясь сдержать улыбку, и вслед за ним захожу в лобби под приветственный звон бубенчиков.
– Это комплимент?
– Пока не знаю. – Он включает свет. – Сумку и прочие девчачьи штучки можешь оставить в комнате отдыха.
Я пытаюсь проследить, куда он указывает, но направление слишком расплывчатое. Впрочем, я как-нибудь найду дорогу.
Кэл делает глоток из термоса и снова бросает взгляд на маффины.
– Ты часто печешь?
– Да, – киваю я. – И мне хотелось произвести хорошее впечатление. Ну знаешь… на парней.
Он на секунду останавливается и медленно оглядывает меня с ног до головы.
– С этим ты справишься и без маффинов.
Я краснею. Внутри меня разливается тепло. Вот это точно был комплимент.
И – кто бы мог подумать – я не знаю, как ответить.
Слегка нахмурившись, он проводит рукой по затылку и взлохмачивает волосы. Потом издает невнятный звук – то ли ворчание, то ли вздох, – и проходит мимо меня, направляясь в кабинет. Я неловко топчусь на месте, не зная, идти ли мне за ним, и пытаюсь найти уместную тему для разговора. Наконец, в панике, я выпаливаю:
– Значит, ты работаешь с машинами?
Будто это не очевидно.
После неловкой паузы Кэл вылетает из кабинета с бейсболкой на голове.
– Да, Люси, я работаю с машинами. – Он встает за приемную стойку и включает компьютер. – Ребята скоро придут, я вас познакомлю. У нас тут трое механиков. Айк, Данте и Кенни. Они хорошие парни, но дай знать, если возникнут проблемы.
– Проблемы? – Я сглатываю.
Он на мгновение поднимает взгляд, затем печатает что-то на компьютере.
– Если начнут приставать к тебе или досаждать. Нашим прошлым администратором была бабушка Кенни.
– Ах, – моя улыбка становится натянутой. – Я могу за себя постоять.
– Как скажешь. – Кэл снова что-то печатает. – Не хочешь посмотреть, что я делаю?
– О! – я чуть не роняю корзинку второпях, потом пристраиваю ее на стул вместе с сумкой и подбегаю к приемной стойке, которую Кэл занимает почти целиком. – Да-да, я вся внимание. Только скажи, чего хочешь, и я все сделаю! – я краснею, когда осознаю двусмысленность этой фразы. – В рамках работы, – уточняю я, указывая на компьютер.
Он приподнимает темную бровь.
– Ты всегда так гиперактивна по утрам?
– Прости, немного нервничаю.
– Почему?
– Из-за новой работы. Но ты не волнуйся, я слушаю. – Надо было оставить волосы распущенными, они бы спрятали мой румянец. Я подхожу ближе и, наклоняясь к экрану, начинаю следить за бегающим курсором. В программе с логотипом-мартышкой есть несколько категорий: задания, инвентарь, квитанции, технические отчеты.
Кэл не тратит времени зря.
Он делает все молниеносно.
Я едва успела разобраться с программой, а он уже объясняет мне, как принимать оплату картой, показывает банку для мелочи и перечисляет сегодняшних клиентов. К счастью, я записывала самое главное в блокнот в надежде, что перед открытием у меня останется время все перечитать и усвоить.
– Понятно? – он опирается ладонями о стойку. На его жилистых руках выделяются вены и пятна чернил.
Я в панике смотрю на свои заметки и кусаю губу.
– Конечно.
– Ты уверена? Я могу объяснить еще раз.
Мы на мгновение встречаемся взглядами; его медные глаза мерцают в тусклом свете. Мне хочется задать ему сотню вопросов, не имеющих отношения к работе.
Как у тебя дела?
Нет, постой… Кто ты?
Изменился ли твой смех? Твои объятия? Любишь ли ты по-прежнему хлопья с шоколадным молоком?