Важно отметить источники, общие почти всем названным художникам. Один из них — Гарлем, город Халсов и Броувера, “академия реализма” и блестящей виртуозности; второй — Лейден, город Рембрандта и Гойена, “академия светотени”, тонкой красочности. В Гарлеме получили или довершили свое образование два полюса голландского “жанра”: Терборх и Остаде; Лейден влиял более или менее на всех. Впрочем, с упрочением рембрандтовской школы в Амстердаме значение “главной квартиры светотени” досталось этому городу и отчасти, с переселением К. Фабрициуса обратно на родину, — Дельфту. Наконец, совершенно особую группу составляют “итальянские голландцы” — целая школа художников, специально занимавшихся изображением итальянских нравов и пейзажей. С возникновением группы мы познакомились уже в творчестве эльсгеймеристов. Дальнейший тон ей дали Питер ван Лаар и Миль — “караваджисты в миниатюре”. Художники эти оказали немаловажную услугу развитию световых эффектов на родине и в Италии.
Голландская бытовая живопись представлена в Эрмитаже с большой полнотой, а с поступлением в него Семеновского собрания полнота эта будет почти исчерпывающей. Не будет нам доставать тех или иных фазисов и сторон разных мастеров (например, первоначальный период Терборха или колоризм Я. М. Моленара) и нескольких выдающихся художников полностью — с восхитительным Вермером во главе.
Терборх, Герард младший
Уроженцу крупного торгового центра Цволле Герарду Терборху, члену необычайно талантливой семьи, было суждено стать наиболее выразительным представителем “светского жанра”. Но и Терборх начал с того, что в 1630-х годах в Гарлеме, куда его отдал отец в учение к тонкому и трезвому реалисту Питеру Молейну, он первое время поддался общему движению и стал черпать свои сюжеты в гауптвахтах, в тавернах и на скотном дворе. [151] Часть его первых картин похожа на Дейстера, Кодде, другие, до странности, на одновременные картины Тенирса. Последнее можно объяснить тем, что оба мастера в Голландии и во Фландрии имели одного и того же вдохновителя — Броувера, переселившегося, правда еще до приезда Терборха, из Гарлема в “город Тенирса”, в Антверпен, но успевшего уже насадить приемы своего искусства в Голландии. [152] Затем мы теряем Терборха из виду, быть может, потому, что он странствует по свету, живет в Лондоне, посещает Италию и Францию, и встречаем его снова в 1648 году в Мюнстере, куда съехался для мирного конгресса весь знатный дипломатический мир. Здесь Терборх создает свою знаменитую картину “Заключение Вестфальского мира”, и с этих пор, поселившись (после трехлетнего пребывания в Испании) в Девентере, он становится изобразителем светских нравов, наблюдать которые ему было легче, чем кому-либо из художников, так как он сам принадлежал к лучшему обществу.
В смысле костюмов и обстановки “средневысшего сословия” в дни короля-солнца — нет лучшего материала, нежели картины Терборха. В сущности голландский характер здесь тонет почти всецело в том общеевропейском, иначе говоря, “парижском” облике, который приняла и голландская жизнь с 1650-х годов и который она не покинула даже в период ожесточенных войн с французами. Моды на картинах Терборха — французские, жесты и манеры французские, мебель, посуда — и та не имеет ничего специфически голландского. Даже романсы, которые поют его концертирующие господа и дамы, вероятно, те самые, которые пела его сестра Гезина: какая-нибудь “gavotte d'Anjou” или “Petit sot de Bordeaux”.
Но живопись Терборха не французская. Лишь в XVIII веке французы, усердно изучая голландских корифеев, приобрели способность хоть отчасти подойти к той красоте тона, к той скромной, но абсолютно совершенной технике, которые отводят Терборху обособленное место даже среди величайших мастеров всей истории искусства. В дни же Терборха академики во Франции творили свои шаблонные упражнения или же братья Ленэн с рабской точностью списывали натуру. Там не было тех традиций мастерства, того непревзойденного знания всех способов письма, всех свойств красок, которые достались Терборху в наследие от бесконечного ряда художественных предков и которые он дополнил как в школе в Гарлеме, так и собственным упорным и пытливым изучением.
Эрмитаж обладает тремя знаменитыми шедеврами мастера: “Бокал лимонада”, “Деревенский почтальон” и “Урок музыки”.
Герард Терборх. Бокал лимонада. 1660-е. Холст, масло, переведена с дерева. 67х54. Инв. 881. Из собр. императрицы Жозефины, Мальмезон, 1814
Первая картина, к сожалению, пострадала в своей композиции, благодаря тому что ее когда-то (до поступления в Эрмитаж) урезали со всех сторон: погибли при этом вверху люстра и сбоку стул с собачкой на нем. Зная, с каким исключительным мастерством Терборх изображал животных, можно особенно пожалеть об исчезновении последней. Но и то, что осталось — все главное, — прекраснейшая картина.
151
Отец Терборха был также художником, но, унаследовав от своего отца важную должность сборщика податей, он забросил живописные занятия. Напротив того, прелестная его дочь Гезина и рано погибший сын Мозес обнаружили большие способности и оставили после себя целый дошедший до наших дней архив высокохудожественных рисунков и акварелей.
152
Прекрасный спесимент искусства Терборха в его “простонародном” периоде находится в Петербурге в богатом собрании П. П. Деларова: “Корова”.