Сейчас день, и Амбер виден прекрасно. Однако и ночью даже с такого расстояния он сияет светом фосфоресцирующих шаров. С моего балкона картина открывается замечательная, это подтверждают все гости.
Город делится на две части — восточную жилую и западную, по преимуществу торговую. Здесь можно встретить представителей всех ремесел, процветавших в раннее Возрождение теневой Земли: плотников, рыбаков, мельников, портных, каменщиков, каменотесов, художников и многих других. Дома обычно строят из камня, кирпича или дерева; глаз натыкается то на беленую стену, то на черепичную крышу, то на отдельно стоящее каменное здание. Самые высокие здания — трехэтажные. Лавочники живут над своими лавками, самого разного рода постоялые дворы дают приют бедноте. Несмотря на относительное богатство, в Амбере тоже есть нищие. В городе имеется несколько храмов, но большая их часть расположена за его пределами. Единорог ни разу не появлялся в самом городе, и храмы выстроены на тех местах, где его встречали.
«Мимо меня по Главной улице проехали несколько закрытых экипажей. Пожилой человек, прогуливавший маленького летучего дракона, которого он вел на цепочке, приподнял шляпу и сказал, обращаясь ко мне: „Добрый вечер“. Он видел, откуда я шел, хотя наверняка не знал меня лично» (из Хроник Мерлина).
Большинство лавок, кафе и ресторанов расположены на Большой площади. Она широкая, мощеная; большинство амберских купцов ведут здесь свои дела. Прогуливаясь по площади днем, можно видеть, как заключаются сделки, делаются покупки, торговцы нахваливают товар. По вечерам кафе и рестораны остаются открытыми долго после наступления темноты, в праздники до полуночи. Теплыми летними вечерами я сама иногда прогуливаюсь здесь, и люди останавливаются поглазеть на принцессу. Я прихожу сюда не ради себя, а ради них: визит царственной особы сплачивает народ. Несмотря на свою близость к замку, жители Амбера мало чем отличаются от подданных любого крупного королевства.
Виноградная улица пересекает Большую площадь и протягивается через весь город с запада на восток. В ее восточной части живет амберская знать, на западе начинаются трущобы. Точнее сказать, трущобы начинаются на западе и внизу: чтобы попасть в окрестности порта, надо спуститься по мощеным улочкам, где фонари стоят редко, а прогулка грозит бедой. Есть что-то почти архетипическое в жутких портовых районах, и наш амберский район вполне соответствует этому устоявшемуся образу. В одном месте от Портовой дороги отходит закоулок, называемый Мертвым тупиком. Похоже, такой закоулок есть в каждом приморском городе.
«Я остановился и прочитал на углу название: „Переулок Морского бриза“. Так и есть. В простонародье — Мертвый тупик.
Улочка, как улочка, ничем от других не отличается. Пройдя по ней первые полсотни шагов, я не заметил ни одного трупа и даже ни одного пьяного на земле. Правда, некий тип у подъезда попросил купить у него кинжал, а какой-то усатый верзила выразил пожелание обеспечить меня чем-то молоденьким и свеженьким. Я отказался от обоих предложений и, узнав от усатого, что заведение „У Кровавого Билла“ совсем рядом, зашагал дальше.
Бросив случайный взгляд назад, я убедился в том, что за мной следуют три фигуры в темном. Я заметил их еще на дороге в гавань. Впрочем, это могло быть случайным совпадением. Не страдая манией преследования, я решил не обращать на них внимания: мало ли, людям просто по пути со мной. И верно, ничего не происходило. Незнакомцы держались поодаль, а когда я наконец обнаружил кабак „У Кровавого Билла“ и вошел в него, они пересекли улицу и нырнули в маленькое бистро неподалеку» (из Хроник Мерлина).
Легко догадаться, что пивные и бары ближе к порту грязны и небезопасны. Здесь также подают самую вкусную рыбу в городе. Тут заключают сделки иного рода, чем на Большой площади, тут воры, бесчестные торговцы и падшие женщины подкарауливают каждого, кто осмелится сунуть нос в эту часть города. «У Кровавого Билла» — самый популярный бар в районе; история его названия помогает лучше понять, что это за место. В свое время он назывался «У Кровавого Тома» и принадлежал человеку по имени Сэм. Когда Сэма закололи в драке из-за неоплаченного счета, бар перешел к его сыну, который заказал новую вывеску: «У Кровавого Сэма». Вскоре зарезали самого Билла, хотя в этот раз неизвестно из-за чего. Сейчас тут хозяйничает его двоюродный брат Энди, а бар называется «У Кровавого Билла». Закономерность прослеживается четко; интересно, как он назывался до того, как перейти к Тому?
«Мы вчетвером зашагали по направлению к Портовой. Стоявшие посреди улицы зеваки поспешно расходились. Там, сзади, мародеры уже, наверное, начали раздевать трупы.
Все рассыпается; не держит сердцевина… И все же это мой дом, черт возьми!»
Правда у Мерлина прекрасный слог?
Выше окрестностей порта Главная улица сворачивает на юго-восток, затем на восток, образуя границу города. Южнее жилые районы плавно переходят в лес. Однако, прежде чем начнется настоящая чащоба, появляются красивейшие здания столицы. Они построены недавно в результате недовольства аристократии вторжением торгового сословия. В восточную часть города. Дворянские особняки по-прежнему стоят, но уже не господствуют безраздельно, их теснят добротные купеческие жилища. Знать, уставшая от многолетней битвы, сдалась и потянулась на юг. Многие, впрочем, остаются, не желая бросать дома, столетиями принадлежавшие их семьям.
К востоку от Главной, но близко к центру, проходит Храмовая улица. Когда-то здесь размещались основные храмы, потом ревнители духовной чистоты вытеснили их за город, и Храмовая улица превратилась в место развлечений, приют художников и умельцев. Здесь построен театр, который называется «Корона» из-за своей пятиугольной формы, повторяющей корону Амбера (и внешнюю стену замка). В последнее время его монополию подрывает довольно радикальная театральная труппа, называющая себя «актеры Единорога». В отличие от «Короны», у них есть выигрышные роли для женщин, а входные билеты в два раза дешевле. К тому же они стремятся к зрелищности, которую презирает «Корона». Естественно, я посчитала приличным взять новый театр под свое покровительство. Столь же естественно Бенедикт поддерживает старый.
Длинными летними днями Храмовая улица заполняется народом. Повсюду гости позируют уличным художникам, музыканты бредут по узкой мостовой, играя на лютнях, гитарах или распевая песни о море. Ремесленники протяжно зазывают покупателей, мимы развлекают публику в надежде кое-как прокормиться. Внезапно слышатся звуки рога, сзывающие зрителей на представление «Короны»; однако, чтобы попасть туда, приходится пройти мимо актеров Единорога с плакатами, которые приглашают посетить их новый театр. Здесь царят шум и толчея, зато всегда весело.
На этой же улице можно купить самый лучший фарфор, необычные ковры и наряды. Под влиянием членов королевской семьи, которые перемещаются из Тени в Тень, что неизбежно сказывается на их вкусах, горшечники, портные, ткачи и художники выработали весьма эклектичную манеру. Стили ковров и шпалер варьируют от англо-саксонских до итальянских восемнадцатого века, можно встретить подражания даже американским и бегманским. Мода в основном повторяет средневековую земную: мужчины носят длинные бархатные одеяния, черные вельветовые шапочки, разноцветные камзолы с разрезными рукавами и накладными плечами, женщины — высокие шапки с золотистыми покрывалами, длинные шлейфы и платья с глубокими декольте, однако сейчас заметно стремление к менее причудливому стилю, напоминающему восемнадцатый век Англии и Франции. Разнообразие форм придает Храмовой улице богатство, которое распространяется и на остальной город.