Более важно то, что полотенце имеет огромное психологическое значение. Почему-то когда цивил (цивил: путешественник, отличный от вольного) обнаруживает, что у путешественника есть с собою полотенце, он автоматически предполагает, что у него найдется также зубная щетка, носовой платок, мыло, коробка печенья, фляжка, компас, карта, моток веревки, жидкость от комаров, тент на случай дождя, скафандр и т. д. и т. п. Что важно, в этом случае цивил с радостью одолжит путешественнику любой из этих и десятка других предметов, которые тот мог случайно забыть. Ход мысли цивила таков: человек, который проехал галактику вдоль и поперек, измерил ее ввысь и вширь, сразился со всевозможными непредвиденностями и одолел их и при этом знает, где его полотенце, это, безусловно, человек, которого можно уважать.
Отсюда происходит особое выражение, устойчиво вошедшее в сленг вольных путешественников. Например: «Слушай, ты рубился с таким пиплом — Форд Префект? Вот ништяк-чувак — по жизни знает, где его полотенце.» («Рубиться» — общаться, состоять в связи, в т. ч. половой, с к.-л.; «пипл» — поистине компанейский парень; «ништяк-чувак» — поистине восхитительно компанейский парень.)
Тихо лежа поверх полотенца в рюкзачке Форда Префекта, суб-Ф-ирный сенсомат начал попискивать чаще. Мили между поверхностью планеты и огромными желтыми предметами начали сокращаться. В Джодрелл Бэнке кто-то решил, что настало время сделать перерыв на чашечку чая.
— У тебя есть с собой полотенце? — внезапно спросил Форд Артура.
Артур, преодолевавший третью пинту, смутно поглядел на него.
— А что? Ну, нет… а надо?
Артур уже перестал удивляться — в этом больше не было никакого смысла.
Форд огорченно прищелкнул языком.
— Пей, — велел он.
В этот миг грохот, рокот и треск с улицы покрыл негромкий шум в баре, музыку из музыкального автомата и икание человека, сидевшего рядом с Фордом и икавшего над виски, которое Форд по ходу дела выставил ему.
Артур поперхнулся пивом и вскочил на ноги.
— Что это? — вскричал он.
— Ничего, — ответил Форд. — Еще не началось.
— Слава Богу, — сказал Артур и выдохнул.
— Скорее всего, просто сносят твой дом, — сказал Форд, заливая в себя последнюю пинту.
— Что? — вскричал Артур.
Внезапно чары Форда рухнули. Артур дико огляделся и бросился к окну.
— Господи! Ну точно! Они сносят мой дом! Какого черта я делаю в пивной, Форд?
— Сейчас это уже не имеет большого значения, — сказал Форд. — Пусть напоследок оттянутся.
— Оттянутся? — взвыл Артур. — Оттянутся! — Он снова быстро глянул в окно, чтобы убедиться, что они говорят об одном и том же. — Сейчас я их оттяну! — прокричал он и выбежал из пивной, яростно размахивая почти пустой пивной кружкой.
— Остановитесь, вандалы! Разорители! — ревел Артур. — Безумные визиготы! Прекратите немедленно!
Форду пришлось последовать за Артуром. Быстро повернувшись к бармену, он спросил четыре пакета орешков.
— Пожалуйста, сэр, — ответил бармен, высыпая пакетики на стойку. — Двадцать восемь пенсов, будьте добры.
Форд оказался очень добр — он вручил бармену еще одну пятифунтовую банкноту и велел оставить сдачу себе. Бармен поглядел на бумажку, потом на Форда.
Внезапно бармен вздрогнул: его поразило чувство острое, но совершенно незнакомое, потому что никто на Земле никогда еще не чувствовал такого. В критической ситуации любая существующая во Вселенной форма жизни издает короткий и тонкий сигнал. Этот сигнал точно передает простое и почти трагическое чувство того, как далеко это существо находится от места своего рождения. На Земле невозможно удалиться от места своего рождения больше чем на шестнадцать тысяч миль, что, в сущности, не так уж далеко, и поэтому там такие сигналы слишком слабы, чтобы их замечать. Форд Префект был сейчас в очень критической ситуации, а родился он в 600 световых годах от Земли, в окрестностях Бетельгейзе.
Бармен покачнулся, пораженный сильным, непостижимым ощущением расстояния. Он не знал, что это означает, но поглядел на Форда Префекта с новым уважением, почти со страхом.
— Вы это серьезно, сэр? — спросил он хриплым шепотом, от которого вся пивная утихла. — Вы думаете, конец света будет?
— Да, — ответил Форд.
— Прямо сегодня?
Форд оправился. Настроение у него улучшалось.
— Ага, — сказал он весело. — По моим подсчетам, примерно через две минуты.
Бармен не поверил своим ушам, но и только что испытанному ощущению он не мог не верить.
— И мы ничего не можем сделать? — спросил он.
— Нет, ничего, — ответил Форд, запихивая орешки в карманы.
Кто-то в затихшей пивной вдруг рассмеялся над тем, как глупо стали выглядеть все остальные.
Человек, сидевший рядом с Фордом, уже слегка поднабрался. Глаза его сфокусировались на Форде.
— Помнится, — сказал он, — когда наступает конец света, надо лечь и надеть на голову бумажный пакет — или что-то в этом роде.
— Пожалуйста, если хотите, — разрешил Форд.
— Так нам в армии говорили, — сказал человек и снова принялся наводиться на стакан с виски.