— Солнышко, ты никогда ни с кем не познакомишься, если будешь целыми днями сидеть в своей комнате, — ласково продолжала бабушка. — Тебе нужно больше гулять, где-то бывать…
Против этого трудно было возразить. Кортни опустила глаза.
— Я знаю…
— Пойдем со мной, и я тебя кое с кем познакомлю.
Кортни собралась было отказаться, но поняла, что не выйдет. Бабушка взяла ее за руку и потащила на кухню. Тарелка уже стояла на столе. Кортни показалось, что омлет вчерашний. По крайней мере, выглядел он точно как вчера.
— Съездим в библиотеку, потом за продуктами, а под конец — в магазинчик пряжи.
Иными словами, бабушка собиралась похитить Кортни чуть ли не на весь день.
— Если ты не против, сейчас и поедем. Ты как?
— Хорошо, бабушка. — Чем скорее она сдастся, тем скорее сможет вернуться в свою комнату.
— Только проверю, заперта ли парадная дверь, — сказала бабушка.
На самом деле прошло добрых семь минут, прежде чем они вышли из дому. Проверив парадную дверь, бабушка пошла в ванную — подкрасить губы. Потом решила, что нехорошо оставлять омлет на столе, — она накрыла тарелку пищевой пленкой и поставила в холодильник. Подозрения Кортни подтвердились. Действительно, омлет оказался вчерашним!
— Ты готова? — спросила бабушка, как будто они задержались именно из-за Кортни.
— Конечно, а ты?
— Ох! — воскликнула бабушка. — Сумочку забыла! — Она хихикнула. — Господи! Представляешь, я бы захлопнула дверь, а ключи внутри!
Наконец они все-таки вышли. Машина, стоящая на дорожке рядом с домом, была настоящим музейным экспонатом. По словам отца, «форд-универсал» 1968 года выпуска находился в прекрасном состоянии. А как же иначе? Машине почти сорок лет, а на спидометре чуть больше ста тысяч километров… Дверца весила целую тонну и открывалась с громким скрипом. Кортни молча села на переднее пассажирское сиденье.
Ездить с Верой на машине оказалось довольно рискованно. Заведя мотор, бабушка покосилась на Кортни:
— Оглянись. Там никого нет?
Кортни развернулась на сиденье:
— Все хорошо, бабушка!
Вдруг до нее дошло: бабушка просит ее посмотреть назад вовсе не из любопытства.
— Бабушка… а почему ты сама не повернешься и не посмотришь?
Бабушка расправила плечи:
— Потому что не могу.
— Что значит — не можешь?!
— Ты что, не слышишь, девочка? Я не могу повернуть голову. Шею растянула… уже двадцать лет назад. Боль адская! В больнице сказали, что медицина бессильна. С тех пор так и мучаюсь. Жаловаться я не люблю, но раз ты спросила…
Хотя оказалось, что ездить с бабушкой небезопасно, Кортни и слова не сказала. А что толку? Несколько дней ей удавалось отвертеться от совместных поездок на машине, но сейчас, видимо, полоса везения закончилась.
Вдруг Кортни забеспокоилась:
— Бабушка, а если бы меня рядом не оказалось? — Она решила, что бабушка выехала бы на шоссе задним ходом просто так, что называется, на авось.
Поджав губы, бабушка обеими руками поправила зеркало заднего вида и повертела его — сначала в одну сторону, потом в другую.
— А зеркала-то на что?
— Ясно…
— Ну что, поехали, наконец?
Кортни поняла, что бабушка обиделась, и пылко вскричала:
— Конечно, поехали! — Она почувствовала себя виноватой.
Остановившись у первого светофора, Вера повернулась к внучке:
— Кстати, если хочешь похудеть, я знаю, как тебе помочь.
Кортни смерила бабушку подозрительным взглядом:
— И как же?
— Занимайся спортом. Лично я по утрам плаваю с друзьями. Если хочешь, присоединяйся к нам.
Предложение не особенно обрадовало Кортни, но любая физическая нагрузка — не сахар.
— Да, наверное.
— Что «наверное»?
— Бабушка, это выражение такое. Я хотела сказать: с удовольствием. — Кортни, конечно, сильно преувеличивала, но бабушка очень старалась ей помочь, и Кортни понимала, что должна ответить как полагается.
Вера Пулански жила на Холме королевы Анны. Сначала они поехали в библиотеку. По сравнению с домами в том квартале, где жила Вера, библиотека оказалась ультрамодерновой. Бабушка рассказала Кортни, что библиотека совсем недавно открылась после капитального ремонта. Пока Вера забирала отложенную для нее книгу — последний любовный роман одной местной писательницы, — Кортни листала журналы «Вог», стараясь не впадать в отчаяние при виде худых, элегантных моделей. В конце концов, это только реклама.
Потом они поехали за продуктами. Кортни не знала, сколько народу живет в Сиэтле согласно последней переписи населения, но была уверена, что жителей здесь не меньше нескольких миллионов. И около половины оказались знакомыми бабушки. Их то и дело окликали и останавливали бабушкины подруги, бывшие соседи, прихожане ее церкви… Вера всем представляла внучку; к сожалению, никому из новых знакомых Кортни не было меньше семидесяти.
— А теперь — на Цветочную улицу, — сказала бабушка, когда Кортни погрузила покупки в машину. — Обещаю, я не задержусь.
Кортни очень хотелось напомнить, что то же самое Вера обещала ей перед тем, как они вошли в продуктовый магазин, но она прикусила язык. После того как Вера поболтала еще с семью приятельницами на парковке, они наконец отъехали от магазина. Вера долго парковалась на угловой стоянке перед магазинчиком под названием «Путеводная нить». Пришлось буквально втискиваться на место: сантиметр вперед — тормоз — еще сантиметр — снова тормоз. Кортни заранее могла предсказать, чем все кончится, но бабушка превзошла все ее ожидания. Они ударились о паркомат, и Кортни сильно тряхнуло.
— Ах ты… — прошептала бабушка.
Возможно, Вера Пулански других бранных слов просто не знала, Кортни могла бы значительно расширить бабушкин лексикон.
Кортни вылезла из машины, с трудом захлопнула тяжеленную дверцу и поплелась в магазин следом за бабушкой. Войдя, она сразу же увидела лежащего на подоконнике кота и принялась его гладить.
— Здравствуйте, Вера. Как дела? — спросила бабушку молодая женщина хрупкого сложения.
— Лидия, рада вас видеть. Это моя внучка Кортни. Кортни, это Лидия.
— Здрасте. — Кортни помахала рукой в знак приветствия.
— Ты умеешь вязать? — спросила ее Лидия.
— Так… немножко, — пожала плечами Кортни.
— Я сама ее учила — правда, давно, — похвасталась Вера. — Она все схватывает на лету!
Кортни ничего подобного не помнила, но перечить бабушке не хотелось.
— В этом году Кортни поживет у меня, потому что ее отец уехал работать в Бразилию.
Кортни уже сто раз слышала, как бабушка рассказывает о важности отцовской работы в Южной Америке. Нехотя отойдя от кота, она принялась бродить по торговому залу. Она и понятия не имела, что бывает столько разной пряжи. В одном застекленном шкафу ей понравился обалденный шарф-образец, связанный из пряжи разных цветов. Еще она увидела очень красивые вязаные шляпу, сумочку, жилет и свитер.
— Шарф можно связать за один вечер, — сказала Лидия, подходя к Кортни.
— Правда?
— Да. — Лидия широко улыбнулась. — Он вяжется спицами номер девять, и уйдет всего один моток шерсти. Набери пятнадцать петель и провязывай все ряды лицевыми. Вот и все!
— Ух ты! — Хотя Кортни захватила с собой деньги, она все же не спешила с покупками. Двадцати долларов могло не хватить на спицы и пряжу, а у бабушки одалживаться не хотелось.
Через пять минут, пока Кортни рассматривала витрину с образцами связанных носков, Вера выложила покупки на прилавок у кассы. Кортни не знала, что именно сейчас вяжет бабушка, но Вера Пулански каждый вечер сидела со спицами в руках.
— Ты видела носки? — спросила бабушка, когда Кортни подошла к ней.
Кортни кивнула:
— Фантазийная секционка — просто отпад, да?
— И ты можешь связать пару носков.
— Ничего подобного!
— А ты бы хотела? — спросила Лидия.
Кортни задумалась:
— Да, наверное.
— На ее языке это значит «да», — пояснила бабушка. — Запишите ее!