— Потому что ты жутко сексуальный мужик — вот почему! — выпалила она. — Ты, может быть, не догадывался об этом, но любая женщина в нашей компании теряла голову при одном только твоем появлении.
Брови Кармело взметнулись вверх вопросительной дугой, и он спросил:
— А ты теряла голову при виде меня?
— Раньше нет. — Ее глаза метнули молнию в его сторону. — А если ты будоражишь мои чувства сейчас, это вовсе не означает, что я готова в любой момент запрыгнуть с тобой в постель. Возможно, я так отношусь ко всему этому, потому что когда-то была бита. Не знаю. Но я точно знаю, что я не готова к тому, чтобы ты использовал мое тело.
— Меня еще никогда не обвиняла ни одна женщина в использовании ее тела. Я всегда выстраивал свои отношения с моими партнершами или, если хочешь, любовницами на основе взаимного согласия и взаимных интересов.
— У тебя были женщины после Лусинды? — неожиданно спросила она.
— Да.
— И ты хочешь сказать мне, что не использовал их?
— У меня были определенные потребности, — ответил он, — но и у них они были. Определенные потребности есть и у тебя.
— Но мои потребности явно не такие большие, как твои.
Кармело с минуту помолчал и неожиданно предложил закруглить разговор:
— Знаешь, давай пока на этом остановимся. Пожалуйста, сходи к ребятишкам и посмотри, приготовились ли они к нашей вылазке. А я между тем быстренько закончу завтрак.
Мальчики уже стояли снаружи у двери коттеджа и с нетерпением ждали начала поисков. Наконец Кармело вышел к ним, передал им листок бумаги с первым ключом к разгадке тайны, а через несколько минут Алекс и Робертино, внимательно ознакомившись с пояснительной картой-схемой, умчались в указанном направлении. За ними пошла Мэри, а замыкал походную колонну Кармело, ни на секунду не выпускавший детей из вида.
Четверть часа спустя маленькие следопыты обнаружили второй ключ к сокровищам. Кармело нагнал Мэри, и они зашагали рядом.
— Кажется, нашим детям нравится эта игра, — сказал он.
— Даже очень, — согласилась с ним она. — Ты хорошо это придумал.
— А теперь, пожалуй, можно закончить нашу беседу. Мы заговорили о потребностях, и ты высказала мнение, что мои потребности больше, чем твои. Я так не считаю.
— А разве твоя потребность склонить меня к половому сожительству с тобой не больше моей скромной потребности не соглашаться на такое сожительство? — спросила она.
— Речь идет не о половом сожительстве…
— Тогда чего же ты от меня добиваешься? — резко оборвала она мужчину. — Ведь мы оба хорошо знаем, что ты до сих пор любишь свою жену. Никакая другая женщина никогда не сможет заменить ее. Что ты почувствовал бы, если бы я вдруг позволила тебе овладеть мной? Заставил бы себя вообразить, будто я Лусинда?
О Боже, ей не следовало говорить это! Она проявила к нему такую жестокость!.. Когда Мэри увидела боль в его глазах и заметила, как на его лицо легла тень едва сдерживаемого негодования, она прикрыла ладонью рот и тихо произнесла:
— Прости меня. Я так сожалею, что сказала это.
9
Кармело отошел от Мэри в сторону, скрывшись за деревьями. Ее безответственные слова о Лусинде глубоко задели, оскорбили его. Но ведь что-то побудило ее произнести их. Очевидно, он делал что-то не так, в чем-то ошибался, и это послужило толчком для этого, может быть, невольного, спонтанного выпада против него. Да, никакая другая женщина никогда не сможет заменить ему покойную жену. Это было действительно так; Лусинда всегда будет занимать особое место в его сердце. Но Мэри во всех отношениях отличалась от нее, и разве она не знала об этом? Он хотел ее такой, какой она была сама по себе, а не как замену Лусинде.
Погруженный в размышления, Кармело незаметно приблизился к мальчикам. По всему было видно, что Робертино и Алекс великолепно проводили в горном лесу время: они бегали, весело хохотали, спорили о спрятанном сокровище… И наконец обнаружили в густой кроне старой оливы второй ключ.
Он надеялся, что сегодня они все вчетвером получат удовольствие от прогулки; оскорбительная фраза Мэри явилась для него полной неожиданностью. Да, она тут же извинилась, но как ей вообще могло прийти в голову, что он был способен поставить ее на место Лусинды? Если бы между ними произошло наконец то, о чем он уже давно мечтал, он наверняка не стал бы думать в этот момент о покойной жене. Между этими двумя женщинами была такая же разница, как между дождем и снегом.
— Ребятки, угомонитесь, — сказал он, когда Алекс и Робертино, громко крича, примчались к нему с горы.