- Святая Заступница! – чуть слышно протянула я, закрыв рот руками. – Но как же?!
- Вы должны уехать! – твердо повторил он. – Если вы дорожите своей дочерью….
- Если дорожу… - сглотнула я вставший в горле ком. Наверное, он нашел нужные слова, потому что охватившая меня паника вдруг растворилась в четком понимании, что именно мне предстояло сделать. – Да…. Как только…. – Не договорила я сама. Посмотрела на Владимира, только теперь осознав, какой именно вопрос я так и не задала. – Что с Георгием? Он убит?
- Нет, - взгляд Илинского дернулся, но лишь на миг. – Он пропал. Вместе с очень важными бумагами, которые вез князю Алихану.
- Пропал?! – выдохнула я…. Все вокруг меня закачалось, но я, ухватившись за Владимира, устояла на ногах. – Император считает, что он….
Слово «предатель» произнести я не сумела….
- Ты должна уехать! – голос Владимира звучал жестко, но не грубо. И даже вот этот неожиданный переход на «ты»…. – И еще, - он наклонился ко мне, - верь своему отцу. Он не….
Закончить Владимир не успел. Степан, показавшийся на галерее второго этажа, громко закашлял, предупреждая, что время для нашего разговора истекло….
Глава 4
Подгонять никого не пришлось. Не знаю, что рассказала мама Лиза слугам о визите господ из Канцелярии розыскных дел, но помогали все. Кто чем мог. Так что к полудню, как настойчиво рекомендовал граф Илинский, мы управились.
Карету запрягли не парадную, с большим гербом рода Орловых, а более простую, дорожную. Герб на ней тоже присутствовал, но значительно меньше, можно и не заметить.
Со мной ехали Катерина – вот когда пожалела, что Георгий не поддержал меня, когда я выказала желание кормить дочь, Аннушка и Владислав. Ну и кучер… единственный из мужчин.
Еще два года назад меня бы это не смутило – тогда дороги империи были спокойными, но теперь, когда на границе шла война, многое изменилось.
- Ты все запомнила? – уже далеко не в первый раз спросила матушка Лиза, посмотрев на корзинку, в которую составила склянки с лекарствами для Аленки. – Эти капельки….
- Мама Лиза, - отвлек ее Владислав, вновь переодетый в простую одежду, - я запомнил, - весомо, основательно, словно взрослый, начал он. – Две капельки надо растворить в воде, налив ее по край серебряной ложечки и давать утром, днем и вечером. Эти….
- Вся надежда на тебя, малыш, - неожиданно всхлипнув, прижала она к себе сына магианы. Взлохматила ему волосы… парнишка морщился, но терпел. – Ты уже присмотри за ними, - совершенно серьезно попросила она, выпуская мальчика из своих крепких объятий.
- Вы за них не беспокойтесь, - кивнул Владислав и, взяв корзинку, вновь отправился к карете. В сборах он участвовал наравне с взрослыми.
- Вот как! Не беспокойтесь! – фыркнула мама Лиза и… всхлипнув, посмотрела на меня: - Девочка моя….
- Мама Лиза! – строго одернула я ее. И сама была на грани, но… кто-то из нас обязан был держаться.
- Да понимаю я все…. Понимаю… - вздохнула она, стерев морщинистой ладонью слезы. – Все! Вам пора! – сказала, она, как отрезала и кивнула Катерине на дверь. Когда та вышла, оглядела детскую.
Разгром, как после того самого, не состоявшегося обыска.
- А барон был очень недоволен, - вдруг с усмешкой произнесла она. – Ни в столе, ни в шкафу…. Ничего! Несколько писем, да и те его не заинтересовали.
О том, как все происходило, мама Лиза коротко рассказала, когда помогала укладывать мои вещи. Впрочем, там и говорить особо было не о чем. Пришли в комнату, с помощью магического ключа вскрыли ящики с бумагами, порылись и… ушли.
Насколько я поняла, граф Илинский нечто подобное и предполагал, потому и не поднялся наверх вместе с бароном. То ли догадывался, то ли точно знал, что Георгий дома документы не хранил, но результаты изъятия служебных бумаг его совершенно не беспокоили.
Мне так показалось….
- Мама Лиза… - укоризненно качнула я головой. Вспоминать об этом не хотелось. Как и думать о будущем…. Без Георгия…. - Святая Заступница, - выдохнула я, закрыв лицо руками. Достаточно было мысленно произнести имя мужа, чтобы вновь ощутить ужас ситуации, в которой я оказалась.
Пропал….
Когда направлялся к князю Алихану, единственному из трех старших князей Ритолии, способному остановить войну.
- Эвелина! – теперь уже строжилась мама Лиза. – Он – жив! И не смей думать иначе! – твердо произнесла она. Потом медленно выдохнула: - Он же мне, как сын…. Я бы почувствовала….