Он поприветствовал матушку, уважительно поздоровался с отцом и лишь после этого обратил свой взор на меня.
- Вы не познакомите меня с этой прелестной барышней? – окончательно смутил он меня обращенной к старшему Красину просьбой.
- С этой прелестной барышней, князь, вы довольно неплохо знакомы, - неожиданно добродушно хохотнул отец. – Ведь именно ее вы однажды снимали с дерева в нашем саду, - добавил он с прищуром, словно что-то оценивая.
Как давно это было?!
Нет, счастливыми те дни назвать было сложно, но это если не знать, что мне пришлось пережить теперь!
Смочив тряпицу и вновь положив ее Андрею на лоб, вернулась мыслями в прошлое….
Тот единственный танец изменил многое. Не дав надежды, поселил в моем сердце странное топление, тишину, в которой я видела его взгляд, его губы, когда он произносил мое имя….
- Эва….
От неожиданности я вздрогнула. Сдвинулась, поправить укрывавший его ослабевшее тело тулуп….
- Эва…
Его глаза больше не были прозрачными, наливаясь так любимой мною синевой.
- Тебе подать воды? – скрывая растерянность, воспользовалась я его немощью.
Андрей сглотнул, тяжело вздохнул….
- Да, - голос прозвучал хрипло, устало.
Поднявшись, отошла к очагу. Подложила в огонь еще одно полено, взяла кружку, пригубила, проверяя, не холодна ли.
Когда опять подошла к лежащему на сене Андрею, сердце уже не билось так судорожно. Я нужна была ему…. Нужна была, как сиделка, от которой сейчас зависела его жизнь.
Приобняв за плечи, приняла тяжесть измученного тела на себя, придержала кружку. Когда уложила обратно на сено, аккуратно промокнула губы….
Нехитрые действия окончательно вернули самообладание. Он был рядом, но….
- Мне показалось, что я брежу, - устало, задыхаясь, произнес он, одной фразой разрушив стену, которую я воздвигла между им и собой. – Эва….
- Тебе не стоит разговаривать, - строго, насколько это было возможно, произнесла я. – Ты должен беречь силы!
- Нет, - улыбнулся он. Вымученно, криво, но….
По сердцу полоснуло, словно ножом.
Андрей! Мой Андрей!
- Отдыхай, - я приложила ладонь к его губам. – Завтра ты будешь в безопасности, - добавила, чтобы звучало весомей.
- Я верил в тебя, - он выпростал руку из-под тулупа, сдвинул мою ладонь. – Молил Заступницу, а видел тебя….
Голос Андрея срывался, дыхание было поверхностным, судорожным, но останавливаться он не собирался. Я видела это в его глазах, в той решимости, с которой из последних сил, но удерживал мою руку.
- Если ты не замолчишь….
Не закончила я сама, заметив, как он скривился от боли. Склонившись ниже, коснулась губами виска, заросшей щетиной щеки.
Сердце разрывалось…. Рассыпалось на осколки, вспыхивало огнем, чтобы тут же замерзнуть, покрывшись корочкой льда.
Андрей. Я. Георгий….
- Ты стала моей путеводной звездой…. Дала мне силы выжить….
- Замолчи! – отстраняясь, закричала я шепотом. – Не говори так! - попросила со стоном. – Тебе нельзя….
Он поднес мою ладонь к губам, но не поцеловал, просто обжигал тяжелым, горячим дыханием.
- Моя звезда….
А в душе неожиданно откликнулось: «Солнышко мое…»
Мама Лиза! Аленка! Георгий!
Все смешалось, спуталось сомнениями. Разум говорил: «Ты – должна! Ты – не имеешь права!» А сердце….
- Прости, - вздохнула я, осторожно вытянув свою ладонь из его руки. Сполоснула тряпицу, вернула ее на место. – Я – мужняя жена. И у меня дочь.
Он услышал, взгляд на миг стал жестче, да и в голосе прибавилось твердости:
- Я вас не оставлю.
О чем хотел, но не сказал, было понятно. О смерти Георгия, о которой ему, похоже, было известно.
Через ткань рубашки сжала рукой перстень мужа, висевший на груди рядом с подаренным Андреем медальоном, горько усмехнулась.
Вот она... жизнь! Где потеряешь?! Где – найдешь….
Я была уверена, что история с князем, закончившись нашей разлукой, уже не получит продолжения, если только в моих мыслях, тоске, да сожалениях, а оказалось….
- Георгия обвинили в предательстве, - глухо произнесла я, избегая взгляда Андрея. – По воле императора я должна отречься от мужа….
- Знаю, - перебил он меня. – Я вас не оставлю. Ты станешь моей….