«Нам стоило бы попозже выйти в море», - подумал Адрий, отступая от оконца. Глаза болели от пляски молний там, вдалеке. От ярких отблесков на фоне чернильных туч рябило.
«Может, тогда бы мы не застали эту грозу», - Адрий нахмурился. Сел за стол.
Качка ощущалась отчетливо, хоть вся обстановка каюты и была надежно прикреплена к стенам и полу. Слегка кружилась голова. Может, от пляски каравеллы на волнах, а может, от недавних наблюдений за бурей или же от рева и грохота грома за окном. Тошнота, впрочем, на горло не давила. Удивительно, но приступы морской болезни к Адрию не возвращались.
Разложил перед собой пергаменты, придавливая их всем мало-мальски увесистым, что только подвернулось под руку. Писать сейчас казалось не лучшей затеей, но отдаться сну Адрий не мог. Уже пытался, но только лишь маялся, ворочаясь в постели. Мысли роились в голове. Некоторые из-за шторма беспокойные, суматошные, а вот другие в кои-то веки светлые, ясные. Последние стоило запечатлеть. Вывести чернилами на чистом желтоватом листе. Пускай неаккуратно, пускай с пятнами и грязью, неровно и обрывисто. Пускай. Это всего лишь черновик. Море когда-нибудь присмиреет, тогда, попривыкнув к качке, будет легче писать начисто.
«Тахреш,» - на первом листе вывел Адрий. Не сразу. Дважды пришлось менять перо: ломался кончик, а править его сейчас мужчина не рискнул. С кляксами пришлось смириться. Неважно. Это же всего лишь черновик! Пока нужно только выразить мысль.
«Душа Империи», «Веди меня, моя звезда», «Сады Вазилеса», - еще несколько названий неуклюжими дрожащими росчерками проступили на пергаменте. Немного поразмыслив, Адрий добавил к последнему: «Времена года». Это дополнение – второе название – показалось важным. Особенно важным для самого Адрия.
Последним он выписал слово: «Прощание».
Задумался, занеся перо над листом. Теперь надлежало записать эту историю от начала до конца.
***
Осень прокралась в Сады Вазилеса. Цветы отцвели, ветви плодовых деревьев украсились сочными спелыми фруктами. Впрочем, не было ни холода, ни увядания, да и для долгих проливных дождей не пришел сезон. Небо оставалось пронзительно-лазурным, безоблачным. Великий олень стоял перед Адрием. Рога короной венчали голову. Глаза лучились потусторонним зеленым светом. От золотистой шкуры исходила дымка. Вазилес – Душа Империи – возвышался над своим слугой-человеком. Взирал сверху вниз. Однако не холодно и не надменно, скорее благосклонно, ласково.
- Здравствуй, мой повелитель, - Адрий покорно преклонил колени. Невольно поморщился. Он не боялся запачкать одежды, но чувствовал боль при каждом движении. Сломанные кости срастались неохотно и не упускали оказии напомнить о себе.
Вазилес наклонил голову, коротко кивнул, затем тронул носом плечо Адрия. Не холодный, не горячий, не мертвый и не живой, зато полный силы – чудесной и неподвластной человеческому разумению – таким был Вазилес, таким он чувствовался в каждом касании.
Ты искал меня, Адрий из рода Гетаниев? - мощный и благозвучный голос затопил сознание.
Адрий улыбнулся. Теперь он знал, что Вазилес говорит мыслями и чувствами. Горячий ток – живой интерес – исходил от яркого огонька. Этим огоньком, внезапно вспыхнувшим в уме Адрия, и был Дух Империи.
Да, мой повелитель, - покорно отозвался Адрий.
Он тоже теперь говорил мыслями, а не словами. Чувствами отвечал на чувства. Сожаление, вина, отголоски пережитой не столь давно боли – со смерти Кира едва прошла луна – Адрий не скрывал их. Не скрывал он и более приятных чувств: тихую радость от встречи, почтение и трепет перед величественным созданием, коим был Вазилес. Робость…
Я покидаю империю, - признался Адрий, закрывая глаза.
На миг его охватил страх. Император не принял отказа Адрия от звания советника, не высказал он и удовольствия от его затеи уйти в долгое плаванье. Убеждал, просил остаться, однако смирился: не смог отказать, запретить, зная о том, что его верному слуге довелось пережить.
Я знаю, - отвечал Вазилес. Его любопытство сменилось иным чувством, близким к сожалению, но все же иным. Оно напоминало грусть, легкую тоску перед долгой разлукой.
Но я все еще верен тебе, - добавил Адрий спустя мгновение. - И всегда буду верен! Где бы ни оказался!
Вазилес тихо фыркнул – точь-в-точь настоящий олень! – затем его громкий величавый голос вновь прогремел в уме:
И это я знаю, - ответила Душа Империи. - И тебя не оставлю, как и обещал тогда, на этом же самом месте много лет назад. Неужели ты усомнился во мне, человек?
Последний вопрос… Нет, в нем не было ни доли обиды, только легкая добродушная насмешка. Адрий, ожидавший иного, замер в удивлении. Не смог сразу подобрать нужные слова.
Я сомневался в себе. В своем решении, - наконец признался он, - думал, не противоречит ли оно моей клятве? Буду ли я верен тебе, если уйду? Если оставлю совет? Императора?..
Вазилес снова фыркнул.
И что же? Еще сомневаешься? – спросил Дух Империи.
Адрий усмехнулся:
Нет, - ответил он. - Сколь дерзки бы ни были мои слова, но я знаю, что ты, моя Империя, по-прежнему веришь в меня!
Ощущение стойкой уверенности и одобрения исходило от Вазилеса. Огонек его разума пылал и светился. Даже предстоящее прощание не омрачало его сияния.
И я… - продолжил было Адрий, но смолк, собираясь с мыслями: - Я не знаю как, но я буду служить тебе и там… Везде! Везде, где только окажусь! Я найду способ… дело!
Огонек чужого ума завибрировал от удовольствия.
Верю, - отозвался Вазилес, - и благословляю тебя, Адрий из рода Гетаниев. Пусть ведут тебя попутные ветра!
Пауза. Долгая, но не напряженная. Спокойная. Будто с дорогим другом прощаешься и упиваешься даже молчанием с ним!
До встречи? - Адрий первым заговорил, вернее, подумал.
Вазилес встрепенулся.
До встречи! - отозвался он.
***
«… На том мы расстались. Я покинул и Сады, и Вазилеса – их подлинного господина, но сердцем знал: мы все еще связаны, и клятва моя не нарушена. Я верен Империи, хоть император мной – моим решением – недоволен, и Империя это знает. Я продолжу служить ей, пускай и иным образом, нежели прежде. Думаю, я даже нашел как».
Адрий поставил точку. Отложил перо, про себя отмечая, что качка стихла, перестала быть столь явной и яростной. Стих дождь. Не слышалось и раскатов грома. Адрий встал из-за стола. Прильнул к окну. Никакой бури, только ясное ночное небо с россыпями звезд. Атэйлон яркой белой точкой пылал над присмиревшими волнами. Адрий улыбнулся.
«Веди меня, моя звезда… - припомнил он заголовок на одном из пергаментов. - Думаю, я наконец нашел свой путь! Новую цель!..»
Невольным жестом Адрий приложил ладонь к губам. Все еще чувствовал тот странный и невыразимо желанный поцелуй. Качнул головой, убрал руку от лица и вернулся за стол. Снова взявшись за перо, мужчина вывел очередной заголовок:
«Путеводитель Адрия Гетания» - гласил тот.
«Я запишу все, что увижу за пределами Тимана. Расскажу, каков мир вне Империи», - про себя сказал Адрий. Потрясающая решимость овладела им: «А потом пусть эти знания служат моему народу! Ради этого стоит жить».