Найти, предупредить, спасти. Послужить на благо Империи и ее людей!
Страх отступал. Тахреш… Дикая скачка… Они дарили отвагу! Потрясающее чувство силы и уверенности. Оно опьянило Адрия. Потому-то юноша сразу не заметил их. Не услышал в вое ветра грубые голоса, чужую режущую слух речь.
Антэрасцы.
Небольшой отряд. Вероятно, разведчики, сумевшие тайком пересечь границу до вторжения основных сил. Адрий не успел толком их разглядеть. Промчался мимо слишком стремительно и быстро. Впрочем, уцепил кое-что. Антэрасцы совсем не походили на тех варваров, какими их себе представлял юноша. Да, загорелая кожа, но волосы светлые, почти белые у всех. Никаких шакальих шкур. Кольчуги. Причудливые высокие шлемы с гребнями. Кони в богатых сбруях…
Позади совсем скоро раздались крики. Цокот погони. Тахреш тоже ускорился. Он выжимал из себя все силы, однако чистокровные антэрасские кони были хороши.
Решение пришло внезапно.
Оно явно оказалось обоюдным – слишком уж легко Тахреш согласился! Адрий и его красно-гнедой скакун свернули к деревьям, сошли с дороги, углубившись в рощу.
Вовремя.
Засвистели, пронзая воздух, стрелы. В груди громко ухнуло, но страха по-прежнему не было. Адрий оставил его где-то там – в поместье Сестиев.
Петляли между древесных стволов, но дороги из виду не теряли. Антэрасцы не отступали. Прорывались следом. Впрочем, в роще их привычные к голым равнинам кони оказались не столь ловки.
Тахреш вырвался вперед. Первым вышел из-под сени величавых платанов, а потом…
- Адрий?! - позвал голос. Знакомый, но необычно взволнованный.
- Как ты, Адрий? - вопрошал он.
Юноша снова поднял веки. Сфокусировал взгляд. У края постели стоял Дорос Сестий. Рыже-золотые волосы, янтарные глаза… Вместо привычного веселого выражения на широком лице одно только беспокойство, зато подлинное, искреннее.
- Не… не знаю! - выдавил из себя Адрий, - Голова болит…
- И остальное тоже… - добавил спустя мгновение.
Дорос мрачно усмехнулся.
- Тебя здорово по башке приложили, дружище! - не без доли сочувствия сообщил Дорос. - Мы едва отбили тебя у тех антэрасцев! Ух, как отец их!..
Дальше наверняка должен был последовать рассказ о некой стычке в поле между платановой рощей и Белоцветьем, но…
- Я ведь успел, да? - спросил молодой Гетаний. Этот вопрос волновал его больше всех прочих.
- Успел! - Дорос улыбнулся довольно.
- Ты и Тахреш… Уверен, вы много жизней спасли! Мой отец уже отбыл к границе и…
- Тахреш… - повторил Адрий и глянул на Дороса.
Тот вдруг переменился в лице. Отвел взгляд. Понурил голову.
- Что… - начал было Адрий, но тут же смолк. Комок встал в горле.
- Что с моим Тахрешем?.. - спросил наконец, хоть ответ уже знал. Вспомнил дрожь, бегущую по телу скакуна. Потемневшую от пота и крови шкуру.
Дорос прикусил губу. Какое-то мгновение он боролся с собой, будто не хотел говорить, но чувствовал, что должен. Потом вдруг зашарил в складках одеяния и извлек оттуда что-то небольшое, темно-синее.
- Тахреш славно послужил Империи! - наконец изрек Дорос и протянул Адрию это нечто. Оно оказалось кисточкой со сбруи Тахреша. Украшением.
Адрий принял его, как величайшее сокровище. Сжал в ладони и, не выдержав, разревелся. Несмотря на пятнадцать прожитых лет и присутствие Дороса. И совсем позабыв про телесную боль. Он ведь потерял друга!
========== Часть третья: «Точка невозврата» ==========
Вернулись егеря. Они выследили достойного зверя. Охотники спешно седлали коней. В воцарившейся суматохе Адрий позволил себе забыть о сыне. Лишь на миг вспомнил о нем, а после… предвкушение погони взяло свое. Да, Адрий не питал симпатий к охоте: к походной жизни, к недостатку удобств, к кровопролитию из веселья, однако нечто древнее, почти первобытное брало в нем верх каждый раз, когда доходило до дела.
«Что станется с Киром? Он играет с императорскими детьми. Слуги повелителя присмотрят за ним! Да и не оберегать же мне его до скончания века? Дорос прав, мальчику, чтобы стать мужчиной, нужна свобода, - Адрий судорожно облизнул губы, сжал поводья. - Да и к тому же, чего мы с Доросом в те же годы не вытворяли! И ничего, живы…»
Чуя нервозность седока, конь Гетания всхрапнул, тряхнул гривой, копытом взрыл землю. Адрий одернул зверя и выпрямился. Взгляд его упал на шурина. Тот тоже изнывал от нетерпения, разве что силился скрыть это за степенным спокойствием. Взгляд выдавал Дороса. Горящий, хищный… такой присущ не человеку, уж скорее льву или мантикоре! Адрий усмехнулся, кивнул Доросу.
- Скоро, глядишь, двинем к месту! - легкая хрипотца заставила Гетания откашляться. Волнение нарастало, азарт опалял.
Охотники неторопливо стекались к опушке. Надменные лица, благородные кони… и над всем этим возвышался не императорский стяг, а сам император. Между ним и Адрием не было и сотни шагов, однако, как казалось самому Гетанию, где бы он сам ни находился, везде бы узрел гордый силуэт повелителя. И дело было не в высоком росте самого императора и не в почтении, с которым толпа расходилась, завидев его… нет, отнюдь! Великий зверь (ни один скакун не сравнился бы с ним!) нес повелителя. Только зверь ли?
Вазилес походил на оленя – того самого коронованного оленя, что плясал на императорском знамени. И все же был чем-то большим, чем просто зверь – безмолвное и бездумное создание. Адрий чувствовал сверхъестественную мощь, исходящую от Вазилеса. Видел, как искрит его шкура, как сияют глаза… Помнил прикосновение этого существа: он удостоился его однажды. Вазилес не был теплым, как живое. Не был холодным, как мертвое. Не ощущался материальным и в то же время не казался дымкой – причудливым наваждением. Он был силой. Просто силой: чистой, переполняющей, побуждающей. И этот голос! Он мигом заполнил разум, прошелестел внутри, горделиво и властно. «Служи мне преданно, Адрий из рода Гетаниев, и я тебя не оставлю!» - сказал он тогда.
В тот день Адрий понял, что такое Вазилес.
У всего есть душа: не только у людей, но и у мечей, у кораблей, у озер и рек, у лесов, у империй. Иногда такие души обретают воплощение.
Особое.
Зримое.
Будто слыша его мысли, Вазилес вскинул рогатую голову. Взгляд сияющих глаз остановился на Адрии. Оленьи уши дернулись и замерли. Душа Империи ждала. Адрий улыбнулся, затем склонился, означая поклон. Почти коснулся лошадиной шеи, а когда разогнул спину, увидел, как салютует ему император – рослый, широкоплечий мужчина с черным кудрями. В юности его звали Гелос. Теперь же повелитель носил имя Тита XII и обращаться к нему следовало не иначе, как Ваше Величество. Адрий вновь улыбнулся. На этот раз скорее печально, чем радостно. Вновь поклонился. Дорос тоже склонился, потом украдкой сказал:
- Иногда мне кажется, что он устраивает это лишь из скуки по былым временам, - голос архонта звучал тихо, доверительно, однако Адрий все равно оглянулся по сторонам: не услышал ли кто? Не счел ли оскорблением императорского имени?
- Когда мы… - невозмутимо продолжал свою мысль Дорос, однако его прервали. Со стороны лагеря раздался гневный крик:
- Проклятье! Где конь?! Где мой Бахтар?! Ах ты ж недоумок! Сучья кровь, шакалье семя! Куда коня дел, пьянь?!
Адрий и Дорос переглянулись. Губы последнего растянулись в ухмылке. Кажется, господин архонт узнал кричавшего, а может, просто счел ситуацию забавной.
В одно мгновение Адрию стало не до того: светлая тень промчалась у кромки леса. Он заметил ее краем глаза. Встревоженно заржали кони. С возбужденным лаем взвились псы. Даже некоторые охотники поднялись на стременах. Вглядывались. Указывали на тень, на странную светлую тень, почти призрака. Сердце Адрия недобро ухнуло, сжалось, когда он различил фигурку мальчика верхом на этой «тени».