Несмотря на то, что произнес почти бесшумно, меня услышали.
— Артур.
— Валер.
— Что означает твое «Иммолейт Импрувед»?
— Не Иммолейт Импрувед, а ИММОЛЕЙТ ИМПРУВЕД, — интонацией подсказал я правильное и каноничное произношение.
— Ну хорошо. Что означает ИММОЛЕЙТ ИМПРУВЕД? — расширил глаза Валера с показной натугой, при этом четко выговаривая слова.
— Это означает, что вероятность файр-резиста кр-р-райне мала, — пояснил я.
— И?
— И бей его шадоу болтами короче, — вновь процитировал я часть знаменитого диалога геймеров из моего мира.
— И?
— И все! — выдохнув это, я даже развел руки в стороны. И еще выразительным взглядом показал Валере, насколько поражен его недогадливостью.
В обычной ситуации подобного ни показывать, ни цитировать я бы конечно не стал. Но сейчас уж очень был ошарашен увиденным.
— Очень интересно, но ничего не понятно, — в ответ на мой перфоманс выдал Валера.
В принципе, сказал он справедливо — потому что все что я сейчас говорил, в этом мире было понятно только мне.
— Валер.
— Артур.
— За то знание, которое я тебе сейчас передал, тысячи восточных мудрецов согласились бы отрубить себе мизинец. Два мизинца. Даже три мизинца!
— А откуда три? — недоуменно нахмурился Валера.
— Как откуда? Ноги же есть, там еще два.
— Ах да, не подумал.
— Потому что не зришь в корень, и не можешь переданное знание ни понять, ни принять, — разочарованно развел я руками.
— Артур, это хорошее знание, но как иногда ты выражаешься, у тебя с таким методом случится явное палево, — вдруг произнесла доселе молчавшая Эльвира.
Она, на удивление, прекрасно поняла, что я имел ввиду. Пусть и пользовался я аллегорическими, никому здесь неизвестными фразами.
— Почему? — посмотрел я на царевну.
— Тьма всегда оставляет следы. И озвученная тобой механика неприменима в официальной дуэли, — пояснила сибирская царевна. — Тем более в официальной дуэли с озаренным.
— То есть первый пункт обсуждения мы утвердили без обсуждения, и ты всерьез собираешься вызвать его на дуэль и завалить? — показывая на экран ассистанта поинтересовался Валера, перебив Эльвиру.
— Именно, — также посмотрел я на экран в задумчивости. — Именно так…
— Валера! — между тем возмутилось Эльвира.
— Что Валера?
— Что за слова?
— Какие слова?
— Вот это вот «завалить»?
— Но ведь… — недоуменно развел руками Валера, — он же так говорит, ты ему замечаний не делаешь…
— Артур варвар из Британской Калифорнии, а ты на нормального человека иногда бываешь похож.
— Спасибо, — в один голос вместе с Валерой поблагодарили мы Эльвиру.
— Пожалуйста, — только и ответила царевна. Она уже не обращала внимания на нас, а смотрела в экран ассистанта, где был изображен Илья. В черной с белыми вставками полевой форме инквизиторов, и — самое главное, с белесыми, подсвеченными неугасающим светом глазами.
Фон Колер во время самой первой своей лекции говорил про карму. О том, что каждый — кто отказался от темных искусств, в течении двух лет обязательно погибает, словно настигнутый карающей дланью провидения. Вот только в статистике профессора темных искусств определенно отсутствовали одержимые, отринувшие Тьму и перешедшие в Свет. Как Илья, недавнее прибытие которого на полигон Сарай-Джук мы сейчас наблюдали на экране ассистанта.
Цель его прибытия вполне ясна — информационную сводку мы все получили только что. Илья прошел лечение и реабилитацию после несчастного случая и травм, полученных во время неосторожного обращения с оружием; и сейчас вернулся в расположение команды для того, чтобы принять участие в финальном матче.
Николаева в зале совещаний еще не было. И не появлялся; он, как покинул арену, и отправил меня сюда, на связь не выходил. Не знаю, что полковник решит, но давать шанс статистике я не собирался. Моя обдуманная сейчас позиция была вполне проста и понятно — нет человека, нет проблемы.
Озаренный в команде одержимых — слишком большая опасность не только для меня, но и для всех нас. Озаренный Светом человек, как и полностью принявший Тьму, теряет все человеческое. Настолько, что способен за убеждения и идеалы на самые непредсказуемые поступки. «Жги, Господи, здесь уже ничего не исправишь!» — фраза, которая оправдывает любое решение.
Поэтому свою позицию я озвучил Валере и Эльвире прямо — без лишних пируэтов попросить Илью покинуть расположение команды, и никогда больше к нам не приближаться ближе, чем на пару километров метров. Если откажется, решить вопрос радикально.