— Ты, наверное, забыла с кем имеешь дело, — негромким голосом произнес я, а после прикрыл глаза, сморгнув Тьму из взгляда. Посмотрев на девушку уже нормальными глазами, я взял ее за руку и легонько сжал.
— Эта история принадлежит не только мне. И, еще раз, эта история опасная. Опасная для жизни. И для моей, и для твоей, и для очень и очень многих людей.
Анастасия нервно сглотнула. Потому что, глядя в ее ультрамариновые глаза, я сейчас снял привычные ментальные блоки и девушка прекрасно чувствовала, что я не вру.
По-прежнему не возвращая ментальные блоки — так что Анастасия чувствовала эхо моих эмоций, я медленно вздохнул, выбирая слова и продолжил.
— Когда это знание станет безопасным в первую очередь для тебя, я обязательно все расскажу.
После этих слов чуть крепче сжал ладонь Анастасии, и по взгляду увидел, что она снова почувствовала — я не лукавлю.
— Только это будет никогда, — вдруг усмехнулась такая юная, но уже такая познавшая жизнь княгиня.
— Не факт, — покачал я головой. — Мне нужно проконсультироваться с одним…
Сказать человеком было бы неправильно, и Анастасия почувствовала бы долю неправды.
— …с одним, так сказать, господином. Он может ответить на многие вопросы, в том числе и подсказать, как именно я могу поставить тебя в известность о происходящем.
— Это же… — по моим эмоциям Анастасия что-то почувствовала, и глаза ее расширились. Но договорить она не смогла — призывая к молчанию, я коснулся пальцем ее губ.
— Это связано с покушением на тебя в Санкт-Петербурге в том числе, — кивнул я.
Сверху в этот момент что-то заскрежетало.
— Вот видишь, — отреагировала на звук Анастасия. — Я же говорила, что будет быстро: вся техника, которая восстанавливала усадьбу в первый раз, осталась здесь. А у твоего штабс-капитана допуск к управлению есть. Скоро все закончится.
В ответ на эти ее слова я только усмехнулся. Сказал бы, что как только нас раскопают, все только начнется, да не хочу ей настроение портить. Хотя без вариантов, она должна быть готова.
— Ты знаешь, что в Бобринце расположились псы инквизиторов?
— Теперь знаю, — коротко ответила мгновенно насторожившаяся Анастасия. — Но ты же… не использовал Тьму? Нет? Артур, скажи пожалуйста, что нет…
— Нет, не использовал, — мягким касанием к ладони успокоил я неожиданно не на шутку разволновавшуюся княжну. — Не использовал.
— Это замечательно.
— Да, не использовал. Но когда это останавливало карающий меч провидения? — только усмехнулся я.
В этот момент сверху еще раз проскрежетало, и в созданной мной дырке в потолке появился первый лучик света. Нормального света, по которому я, если честно, уже успел соскучиться.
Глава 3
После того, как показались первые лучи солнечного света, раскапывающим завал спасателям потребовалось чуть больше минуты, чтобы расчистить подходящий для эвакуации проход.
Выбраться из подвала я, впрочем, мог давно — с помощью серии телепортаций. Но, возможно и совершая ошибку, идею реализовывать не стал. Да, уже довольно много людей знает о моих способностях с клинком. Довольно много — среди узкого круга заинтересованных лиц, но совсем в общий доступ я эту информацию запускать не хотел. Тем более что все публичные применения моей способности до этого происходили в случаях, которые в истории и хронике событий замылены. Все ситуации из серии «чего не вижу, того не было» — как атака на небоскреб Некромикона, или участие в поединках на арене Базаара.
Поэтому, отказавшись от возможности быстрого выхода, за то время, пока спасатели расширяли проход, раскапывая завал, я лихорадочно пытался решить весьма насущный вопрос: «Что делать с перстнями Юсуповых и имплантами неасапиантов Некромикона?»
Собранные мною на месте уничтожения купола улики несли просто убойную ценность, мне хватало ума это понимать. При этом, оставаясь единственным хранителем этого знания, я серьезно рисковал. И ведь даже не догадался оставить пару перстней и имплантов субедару Риджалу, с заданием привести в норму костяного ящера и как можно быстрее доставать улики… кому? Да хотя бы Саманте. А еще несколько можно было отдать бурбону Чумбе с заданием сохранить и затаиться до определенного момента. Но хорошо быть умным, как моя жена потом — как говорят англосаксы.
Непредусмотрительный идиот, что еще сказать. Без возможности оправданий — такие ошибки могут слишком дорого стоить. Сейчас, сверху, меня могут… ну, допустим, захватить в плен инквизиции и закрыть в клетку как жирафа. И тогда знание о контролерах вторжения останется конфиденциальным, как и предполагалось исполнителями. Хотя тогда и знание о моей тупизне останется конфиденциальным — мелькнула тут же мысль.