— Каким образом кто-то смог заставить ее возвести на себя такую напраслину? Признаться в преступлении, которого она не совершала? — с любопытством спросила Джастис.
— Это легко объяснить. Гейл принадлежит к категории легко ранимых, безвольных людей. У нее имеется десятилетняя дочка, беспокойство за судьбу которой делает ее еще более уязвимой. Примените к ней какое-то особое «успокаивающее средство», вроде гроба с атласной внутренней обивкой в сочетании с индивидуально подобранной «психоделиковой» дискотекой, затем, когда ее мышление дезориентировано, начните пичкать ее героином. Она превратится в наркоманку буквально за несколько сеансов. И что еще важнее, такого человека, как Гейл Мэгнасон, ничего не стоит сделать настолько податливой любому внушению, что она выполнит без раздумий все, что ей прикажут. В особенности если пригрозить оставить ее без «путеводного света», коли она осмелится ослушаться.
— Вы пытаетесь сказать, что именно так с ней обращались в храме? — вскочил со стула Кендалл. — Она намеренно подвергалась самовнушению во время сеансов «психоделиковой» терапии? А потом ей давали, — он словно подавился на этом слове, — наркотики?
— Именно это я и говорю, — вежливо согласился я. — К тому же я могу это доказать.
— Вы, должно быть, не в своем уме? — Он изо всей силы ударил кулаком по крышке стола. — Моя терапия…
— Ею злоупотребляли! — бросил я. — Ваш храм использовали в качестве распределительного центра наркотического синдиката с того самого момента, как он был сооружен. Либо один из вас, либо вы оба принадлежите к этому синдикату. Желаете над этим поразмыслить, Кендалл?
Он медленно опустился на стул, его лицо заметно побледнело под загаром.
— Вы в этом уверены? — спросил он шепотом. — Не могло произойти никакой ошибки?
— Ошибка исключается, — произнес я официальным тоном.
— Эл, — глаза Джастис превратились в два огромных сапфировых светильника, — так ради этого явились вы сюда? Чтобы выяснить, кто из нас замешан в этой истории?
— Конечно.
— Вы уже что-то решили?
— Я считаю, что с синдикатом связан всего один из вас, второй ничего не подозревает.
Ее губы неожиданно задрожали.
— Ну, а основное решение вы уже приняли, Эл?
— Возьмем Кендалла, — сказал я. — Вчера вечером, когда я вскользь упомянул о том, что им организован тут «симпатичный рэкет», он был готов в полном смысле слова выбросить меня из своих владений. Что его потрясло больше всего за последние пять минут? Мысль о том, что кто-то осмеливается покушаться на его сумасшедшую терапию, используя ее в своих корыстных целях. Он верит в нее! В этот идиотизм! Подумать только, голый человек лежит в шикарном гробу, в то время как ежеминутно меняется цветовая подсветка, а джазовая музыка гремит так, что становится больно ушам… — Я медленно покачал головой. — Могу допустить, что Кендалл слегка помешался на своей светозвукотерапии, но я не верю, что он является членом синдиката!
— Следовательно, остаюсь я? — прошептала она.
— Вы, — согласился я. — Буквально с первой минуты вы проявляли горячую готовность помочь мне в расследовании и старались держать меня подальше от Кендалла. Это было очень умно. Вы мне заявили, что это безобидный рэкет, который не может никому навредить. Потом вы попытались натравить меня на Брайана, дабы я не прозевал наличие связи между ним и Гейл Мэгнасон. Вы также обратили мое внимание на Фенвика, потому что все это отвлекало меня: я, так сказать, был при деле, а озорник Чак мог сам позаботиться о себе, поскольку он тоже член синдиката. Таким образом, вы с ним вдвоем присматривали за мной, причем — круглосуточно. В тот вечер, когда я упомянул о «путеводном свете», вы страшно разнервничались, потому что боялись, не известно ли мне куда больше, чем я говорю. И ополчились на меня. Именно ваша реакция возбудила у меня и любопытство, и желание выяснить, в чем же дело. Чем я и занялся позднее. Обнаружив под сводчатым проходом в храм незапертое окно, влез в него и в конечном итоге оказался в «психоделиковом» зале. Так он у вас именуется? Признаться, он произвел на меня неизгладимое впечатление, поскольку ни с чем подобным я до этого не сталкивался. Представляете, увидеть сидящей в гробу совершенно голую Гейл Мэгнасон! И только мы затеяли с ней весьма занятный разговор, как кто-то с силой ударил меня по затылку, незаметно подкравшись с тыла. Очнулся я лишь в собственной машине. Потребовалось какое-то время, чтобы сообразить, что раз вы являетесь членом синдиката, а не Кендалл, значит, на территории храма должен находиться на случай тревоги кто-то еще — тот сильный человек, который нанес мне этот удар и протащил меня на себе до машины.